Никто и никогда - Климова Элора

«Девочка будет страшно рада отсрочке занятий, лентяйка, — подумала Эскора раздраженно. — Пойду лично разбужу».

Руки быстро, ловко и аккуратно застелили постель и сложили на полку ночную одежду. Только после этого молодая ведьма покинула комнату, громко хлопнув дверью. Сегодня у нее было преотвратительное настроение: Хранительница всегда злилась, когда по нелепой случайности теряла даром драгоценное время.

От комнаты Антонии ее отделяло всего несколько переходов. Эскора даже не шла, а летела по широким коридорам, заставляя слуг испуганно жаться к стенам. Прислуга и охрана прекрасно поняли, что Хранительница нынче в гневе и лучше держаться от нее как можно дальше. Весть об этом быстро разнеслась по всему дворцу, и следующие коридоры уже через минуту как будто вымерли.

Дверь в комнату Антонии была слегка приоткрыта.

Эскора не обратила на это внимания и, по обыкновению, ворвалась без стука и хоть какого-то предупреждения. С грохотом распахнув дверь, она уже собралась прокричать привычное: «Подъем! Боевая тревога!», и тут до неё дошел весь смысл произошедшего.

То, что дверь оказалась приоткрыта, в первый момент почему-то не удивило Эскору, но теперь это обстоятельство породило в душе ведьмы недобрые подозрения. Хранительница вошла в комнату медленно и осторожно, словно в пустующий вражеский лагерь.

Опытный глаз, способный выхватить из сотни библиотечных книг одну нужную, отметил следы поспешных сборов. То, что девушка не просто вышла погулять во двор, было очевидно: дверца платяного шкафа, как и дверь в комнату, приоткрыта, ранец, подарок Бориса, до сего времени без дела висевший на крючке, бесследно исчез, кровать не застелена, хотя Тоня отличалась завидной аккуратностью. Эскора распахнула обе дверцы шкафа. Как и следовало ожидать, рабочего серого платья, шубы и черного мехового плаща — излюбленной одежды Тони — внутри не оказалось.

— Хаос! — взвизгнула Хранительница. — Проклятая девчонка сбежала!

Выскочив из комнаты, Эскора чертом понеслась во внутренний дворик, где отдыхал Илот. Теперь и впрямь, попадись ей кто-нибудь на пути, — разорвала бы на клочки от злости.

Ноги не чувствовали многочисленных ступенек. Эси бежала, не останавливаясь ни на секунду. Дыхание её оставалось легким, тренированное тело ничуть не устало.

Когда она выбежала во двор, удивление сменилось настоящей паникой. Дракона не было. В том месте, где он спал ночью, осталась только вмятина, присыпанная свежим снегом. Видно, Илот покинул Архивы еще до утра. И, понятное дело, не один. Куда же, демон побери, эти двое могли отправиться на ночь глядя?!

Эскора скрипнула зубами. Проклятье! Как же Тоне удалось уговорить его? Почему Илот согласился? Что задумала эта безумная девчонка? И кто может знать о том, что она задумала?

Стоп! Дети из Школы при Архивах! В последнее время они с Антонией были неразлучны. Малыши доверяли девушке все свои смешные тайны. Может, и она не оставалась в долгу? Дурочка, если окажется так. Разве можно великой волшебнице рассказывать кому-то о своих планах, тем более детям десяти-двенадцати лет?

Эскора прекрасно знала имена Тониных друзей. Одна из них — Теония Денар — умная и трудолюбивая девочка, прошлой осенью с блеском сдавшая экзамены и получившая звание адепта второй степени. Профессора говорят, что эта крошка, хоть и лишена таланта настоящего мага, все же далеко пойдет, если и дальше упорством и трудом будет добиваться цели. Может, со временем дорастет и до мастера-мага, если не подведут малые врожденные способности.

Вторая — Кселерона Ривен, невероятно способная и настолько же невероятно ленивая девочка. Осенний экзамен сдала с трудом. Если бы не потрясающая, недетская начитанность да интуиция — так и осталась бы ведьмой до следующего приезда комиссии из Алирона.

Третий друг Тони — восьмилетний мальчик Теодорик Лотер — вообще личность более чем загадочная. То учителя жалуются, что он шалит на занятиях и не делает домашних заданий, то не могут нахвалиться маленьким адептом. Как поняла Эскора, тщательно наводившая справки о приятелях Антонии, вся жизнь Теодорика делилась на периоды бешеной трудоспособности, когда он занимался только учебой и мог «горы свернуть», и периоды апатии, когда он терял к магии всякий интерес. Через профессоров Хранительнице удалось тайно выяснить отношение детей к Тоне. Как и следовало ожидать, все трое просто обожали юную волшебницу. Теония немного завидовала врожденной силе Антонии, Кселерона втайне мечтала о таком же упорстве и усидчивости. Теодорик грезил о том, что когда-нибудь станет таким же смелым. Дети никогда не ссорились. Если вдруг между Теонией и Кселероной завязывался спор, Тоня всегда замечала признаки этого и останавливала их. А спорили друзья очень редко. В основном просто мирно беседовали то о делах, творящихся в странах острова Хесс, то о магии. Но, может быть, в разговорах проскользнуло что-то важное, что повлияло на планы Тони?