Никто и никогда - Климова Элора

Эскора отдала приказ слуге привести всех троих в ее кабинет. Стоит ли говорить, как испугались и растерялись дети, которых неожиданно освободил от занятий посланник правительницы. Трусливый Теодорик чуть не упал в обморок от страха, даже хладнокровная Теония запаниковала. Друзья хоть и не знали еще о побеге Тони, но чувствовали: что-то случилось, что-то очень плохое, paз сама Эскора вызвала их до конца урока.

— Вот что, ребятки, — мрачно произнесла Хранительница, едва дети переступили порог ее кабинета. — В Атере случилась большая беда. Очень большая. Разумеется, не стану посвящать вас в государственные тайны, а посему на вопросы «какая?» и «когда?» ответа не получите. Просто знайте, что беда пришла и что вы — ее причина.

Друзья замерли, прижались друг к другу, как будто это могло спасти от опасности или гнева правительницы. На детских личиках читался нешуточный испуг, и в другое время Хранительница Архивов, может, и пожалела бы их, но не теперь. Напротив, Эскора резко вскочила с уютного кресла, в котором развалясь сидела мгновение назад, и принялась напряженно расхаживать по кабинету.

— Вчера вы о чем-то говорили с моей ученицей. О чем-то очень важном. Постарайтесь вспомнить тему разговора. И советую сделать это как можно быстрее, иначе, — глаза ведьмы недобро сверкнули холодным блеском стального кинжала, — иначе всех троих исключат из Школы без права на возвращение.

Молчание, воцарившееся после этих слов, затянулось на целую минуту. По щекам Теодорика заструились тонкие ручейки слез. Мальчишка перепугался так, что начисто забыл не то что тему вчерашней беседы, а и то, что беседа вообще имела место.

Кселерона растерянно глядела на подругу. Мысль о том, что ее могут исключить из Школы, не пугала девочку. Она к подобным угрозам уже привыкла. Ее беспокоило лишь одно: что именно хочет услышать от них госпожа Эскора? Вчера они говорили о многих вещах. Разве упомнишь их все?

Теония сосредоточенно уставилась на носки ботинок, вспоминая вчерашний разговор. Наконец что-то похожее на озарение мелькнуло на ее лице и тотчас же сменилось испугом. Она тихо ахнула, закрыла ладошками рот, но поспешно взяла себя в руки.

— Кажется, я вас поняла, госпожа, — спокойно и твердо произнесла девочка. — То есть я поняла, почему вы об этом спрашиваете. Не извольте гневаться, но осмелюсь предположить, что госпожа Антония… — на миг она испуганно осеклась, вдохнула побольше воздуха, — что госпожа Антония против вашей воли покинула Архивы.

Теперь настал черед Эскоры замереть, однако не успела она выказать удивление, как маленькая адептесса продолжила:

— Если принять во внимание наш вчерашний разговор, то это совсем не странно. Антония очень хотела посоветоваться с Мариланой Мудрой о том, возможно ли вообще одолеть Бессмертного Тирана. Кто-то из нас, кажется, Кселерона, предложила ей отправиться на острова Калтери. Но мы и не думали, да будут свидетелями Древние Силы, что госпожа Антония решит действовать немедленно. Я, к примеру, искренне считала, что она дождётся весны.

Теония замолчала, и на сей раз тишина в кабинете продержалась много больше минуты. Эскора стояла неподвижно, как статуя, подперев кулаком подбородок, и размышляла. Дети переглядывались: кто испуганно, кто — успокаивающе. Похоже, мысли Хранительницы сосредоточились совсем не на них и покуда об исключении можно было не беспокоиться.

— Хорошо, — наконец кивнула ведьма. — Наказывать, так уж и быть, не стану. Но в следующий раз, госпожа Кселерона Ривен, думайте, прежде чем о чем-то говорить с Антонией Энлин. Вы плохо ее знаете. С ней вообще надо быть очень осторожным при беседе.

Румяные щечки Кселероны стали совсем пунцовыми. Она бросила полный негодования взгляд на Теонию: «Зачем назвала мое имя?», на что та ответила также взглядом: «Глупая, я спасла нас всех от исключения! Сама потом поблагодаришь». Эскора, внимательно отследившая их переглядывания, не удержалась и хмыкнула.

— Вы свободны, — сказала она. — Ступайте на занятия. И старайтесь вести себя потише. Советую больше не попадаться мне на глаза. Еще раз что-либо узнаю о ваших проделках — точно из Школы вылетите.

— Слушаемся, госпожа Хранительница, — уныло протянули дети, одновременно опустив головы.

Слова Эскоры оказались для малышей хуже исключения. Ведь они означали, что больше правительница не намерена терпеть их рядом с волшебницей Тоней. Их дружбе отныне пришел конец.