Химеры чужих желаний - Шумская Елизавета

Чтобы собраться, у оннонге ушло немного времени. Правда, пришлось влезть в ритуальную одежду — ту самую, в которой ее первый раз увидел Ингвар. Длинная, просторная, с широкими рукавами, по сути она скрывала все, одновременно будто облагораживая образ. Возможно, дело было в схожести с церемониальными одеждами жрецов, а может, длиннополые наряды обладают каким-то своим достоинством. Отчасти это подтверждается тем, что они навязывают темп ходьбы и особую грацию движений. И ведь нельзя сказать, что подобные одеяния мешают идти или свободно двигаться.

Но облачилась в них Анарил не из соображений удобства или эстетики, просто такие одежды существенно облегчают процесс колдовства. Поэтому ни Гай, ни его младший коллега, сидевший на козлах кареты, нисколько не удивились, увидев оннонге в белом, внешне малоприспособленном для путешествий одеянии.

— Ты, надеюсь, захватил что-нибудь из вещей обеих девушек? — спросила Анарил, подходя к сыщику и кивая второму полицейскому.

— Разумеется. — Гай показал ей куда-то в глубь кареты. Там, завернутые в бумагу, лежали перчатки Летисии и шарф Норы.

— Кстати, а что это за монстр? — Анарил наконец обратила внимание на странное строение экипажа. Он был ниже обычного и будто собранный как мозаика.

— О! — с гордостью влез в разговор младший полицейский. — Это новая разработка нашего отдела обеспечения. Сделана специально для тех случаев, когда пассажирам приходится колдовать в движении. То есть специально для операций с применением магии. Верхняя часть откидывается, и карета по сути превращается в прогулочное ландо или фаэтон.

Юноша продолжал свой рассказ, увлеченно размахивая руками и повествуя об удивительной конструкции. Анарил же силилась понять, как и что в карете откидывается и не приведет ли это к тому, что откинутся сами пассажиры. Укорив себя за трусость, девушка перевела умоляющий взгляд на Гая. Тот быстро оборвал подчиненного, велев ему трогать, и уже в чудо-карете принялся рассказывать предысторию их поездки.

— Как ты помнишь, я отправил ребят по архивам искать информацию о наших сестричках, а именно о первой сумасшедшей в их роду. И таки они ее нашли. Пять поколений назад была такая дама Олига Палеуле. Она попала в сумасшедший дом, когда ей едва перевалило за тридцать. Я заставил ребят перекопать все, что о ней известно. Причем они столкнулись с тем, что об этой госпоже искала информацию и Нора Дочч. Да и до нее дамы из этого рода. У меня еще на этом этапе закрались сомнения, но слушай дальше. Перерыли мои орлы всевозможные данные по этой особе. И знаешь, что странно?

— Что? — покорно спросила Анарил.

— Странно то, — Гай нисколько не рисовался сейчас, скорее, сам проверял логику своих рассуждений, — что в ее жизни не было ничего сверхординарного. Сама посуди, чтобы нарваться на такое проклятие, нужно очень кому-то насолить. Но у Олиги было совершенно обычное детство. Девушка из небогатой семьи, не красавица, никаких ярких талантов у нее тоже не было. Замуж ее позвали поздно. Да и жених оказался так себе. То есть это не могло быть проклятие на любовной почве, насколько я могу судить. Конечно, сейчас, спустя так много лет, все может казаться неправильным. Может, ее муж, хоть и не был богат или красив, но люб был кому-то. Кто теперь знает. Но все-таки складывалось впечатление, что жизнь Олиги не отличалась яркими событиями, а врагов у нее не было. По крайней мере, таких, чтобы так сильно прокляли ее.

— Так в чем же подвох?

— Я тоже об этом задумался. Попросил ребят искать еще глубже. И вот тогда Теренс, который сейчас правит этим чудо-монстром, наткнулся на одну заметку в газете многолетней давности. Она повествовала о казни через повешение, кого ты думаешь?

— Я не думаю, я спать хочу, — пробурчала Анарил.

— Соня. Так казнили отца Олиги. Даже в те времена смертная казнь, да еще публичная, была делом экстраординарным, поэтому об этом в газете и написали. Там же приводилась причина, приведшая к столь плачевному итогу. Отца Олиги обвиняли в том, что он замучил и убил свою жену. Дело, конечно, мутное, как выяснилось, когда мы и его нашли в архиве. Этот господин, по отзывам всех его знакомых, был деспотом первостатейным. Но жену умудрился себе взять молодую и привлекательную. Разумеется, она мигом стала для него любимой грушей для битья. Времена тогда были суровые, и на выходки этого господина никто внимания не обратил. Жена родила ему двоих детей, но младшая, наша Олига, еще лежала в колыбели, когда женщина пропала. Сначала думали, что она не выдержала своего мужа, его вечных нападок и побоев, однако быстро стало ясно, что никто не видел, как она уходила. Через ближайшие деревни она не проходила. Да и муж ее в погоню не кинулся. Попался тогда настырный полицейский, который все вызнал про этот случай. И не успокоился, пока муж не оказался перед судом. Тела женщины так и не нашли. Но по косвенным уликам и со слов мужчины, а он, надо отметить, не особо скрывал свои наклонности, вырисовывалась на редкость ужасная картина. Все решили, что он убил свою жену, а тело где-то прикопал. Был вынесен смертный приговор и приведен в исполнение при полном одобрении толпы и тех, кто его знал. Но самое отвратительное, что его жену, мать Олиги, так и не нашли. Женщину, кстати, знали Марша Вуд. Я внимательно изучил документы по ее делу. Конечно, тогда иначе относились к бумажной работе, но все-таки кое-что бросилось мне в глаза. Некоторые из свидетелей показывали, что из-за обращения супруга, а может, из-за побоев Марша начала заговариваться, постоянно куда-то будто проваливаться, уходить в себя, так сказать. Современные мозговеды сказали бы, что это была защитная реакция психики. Так, подумал я, может, именно ее можно считать первой сумасшедшей в этом несчастном роду?