Адамант Хенны - Перумов Ник

Всю ночь Миллогу снились страшные сны. Пес тоскливо выл, а два таинственных спутника ховрара и вовсе не сомкнули глаз. На заре они показались ховрару чем-то встревоженными; обменявшись долгими взглядами, они объяснили Миллогу, что их план изменился. Они идут на юг, где ховрар должен помочь им в одном очень важном деле, после чего его ждет великая награда, такая, о какой мог только мечтать любой Смертный. Не возражая, Миллог покорился, не представляя себе, как вообще можно прекословить…

Они шли на юг, нацелившись прямиком на ту долину, которой неделями раньше прошли Серый и Эовин…

Золотоволосая подозвала к себе пса — и тот подошел, хотя всем видом своим выражал крайнее несогласие: подвывал, прижимал уши и припадал к земле… Однако же подошел, и повелительница, двумя ладонями сжав лобастую голову, стала что-то шептать ему на ухо. Пес внезапно взвыл, точно по покойнику, принялся рваться, но, побежденный многократно более сильной волей, немного погодя уже лишь обреченно повизгивал.

Ночь выдалась кошмарной. Посланник не сомкнул глаз. Мрачный и угрюмый, он поднял невыспавшихся, злых гребцов.

— Вперед!

«Итак, случилось. Я знаю. Сердце Силы пылает так, что глаза мои жжет уже нестерпимо. Владеющий им привел в действие сокрытую в Сердце мощь, и теперь остановить его, этого владельца, похоже, сможет только честная сталь. Что-то произошло там, на Юге… неважно уже что. Кто, кого, сколько и как убил — не имеет ни малейшего значения. Быстрее, быстрее, река!

Другие охотники не дремлют. Так поспешай же и ты, гонец Великого Орлангура!»

Эльдринги показали, на что способны. Весла гнулись в сильных руках. Не останавливаясь ни днем ни ночью, корабли вырвались из владений Хенны, отделавшись лишь несколькими стрелами, что вонзились, не причинив никому вреда, в смоленые борта быстрых «драконов». Хенна выслал погоню, но «драконы» успели к приморью первыми. Боя в устье не получилось. Цепями, чтобы перегораживать речное русло, Хенна — еще не обзавелся, а в бой эльдринги решили не ввязываться — к городку спешно подходили войска.

Проскочив мимо разъяренных сподвижников Хенны, Фарнак и Вингетор вывели корабли в море на соединение с флотом Скиллудра…

Весть о том, что они везут вернувшегося из Пределов Смерти Олмера Великого, Вождя Эарнила, как громом поразила морских удальцов. На него смотрели как на чудо, а Злой Стрелок, похохатывая, рассказывал собравшейся братии — свободной смене гребцов — смешные байки о Суде Валар.

Фолко ловил себя на том, что не чувствует никакой вражды к этому человеку. Тот, прежний, Олмер умер, был сражен его, Фолко, рукой, а этого нужно было узнавать заново. Во многом, очень во многом он сильно походил на прежнего Вождя, обуянного мыслью о мести эльфам. А кому он намерен мстить на сей раз? Неужели Валар? Неужели ему нужен Адамант, чтобы силой ворваться на Прямой Путь?..

…И, улучив момент, Фолко спросил об этом вчерашнего врага напрямую.

Олмер помолчал. Мимо проплывали берега Каменки, зеленые, изобильные, с которых все время летели стрелы. Всадники Хенны преследовали корабли по пятам, но долго выдержать гонку они не могли. Дважды «Скопа» и «Змея» таранили наспех сооруженные поперек реки наплавные запруды — у их строителей не хватило либо времени, либо умения, и преграды всякий раз уступали натиску «драконов».

— Мне, конечно же, нужен Адамант, мой доблестный половинчик. Да я и не скрываю этого. Уж я бы смог использовать его получше, чем этот глупец Хенна! И ты прав — в Средиземье у меня врагов не осталось. Истерлинги заняли Арнор… ну и пусть. Огон сделался королем — что ж, из него выйдет неплохой правитель. Пусть. Мне хочется идти дальше! — Он расправил плечи, глаза сверкнули. — Туда, за самый дальний окоем, туда, где сливается море с небом, туда, за Нездешние Моря… Я хочу увидеть своими глазами все то, о чем нам так долго и красно говорили эльфийские сказки. Уже для одного этого мне нужен Адамант. Да и ты, половинчик, — ты, гнавшийся за мной через все Средиземье сперва с запада на восток, а затем с востока на запад, — разве ты откажешься от такого похода?

— Да разве способен Адамант… — начал было Фолко.

— Способен, — перебил его Олмер. — Он на многое способен. И смотри, как бы его не вырвали у нас из-под носа!.. Во всяком случае, бросать его в Ородруин — крайне неразумный поступок. Но об этом я тебе уже говорил.

— Неужто мы передеремся из-за добычи, словно разбойники с большой дороги? — невесело усмехнулся Фолко.

— Люди совершали куда более страшные преступления из-за меньшего, — равнодушно заметил Олмер. — Но погоди! Адамант еще нужно отбить… а войска нет. В Цитадели правит мой сын… и она далеко. Приходится рассчитывать только на удальцов Умбара… да еще на орков, если удастся поднять их в Мордоре.

А потом была встреча со Скиллудром, и сильнейший из морских танов молча поклонился Олмеру — поклонился так, словно Злой Стрелок и не погибал.

«Драконы» ходко шли на север.

«Скопа», «Крылатый Змей» и флот Скиллудра благополучно добрались до надежной умбарской гавани. Хоббиту пришлось признать — не они, не Фарнак и не Вингетор, не Санделло и не Тубала были главными в этом походе. Сотни глаз неотрывно смотрели на одного-единственного человека — Олмера, Злого Стрелка.

Слух о его чудесном возвращении обгонял летящие по волнам «драконы».

Набольшие из дружины Скиллудра в очередь поднимались на палубу «Скопы» — многие из них знали Вождя Эарнила, ходили под его рукой, готовились приступом брать Серую Гавань с моря…

Олмер говорил со всеми. Глаза его оставались черны и непроницаемы, но для каждого из старых бойцов у него нашлось свое слово. Казалось, по палубам кораблей вот-вот пронесется клич: «Вперед, за Вождя Эарнила!»

Фолко видел, как с каждым днем мрачнели друзья гномы, как покусывал губу Фарнак и как с непроницаемым лицом отворачивался Вингетор… Слава Олмера Великого, точно морской водоворот, затягивала эльдрингов; еще немного — и Король-без-Королевства с легкостью поведет за собой всех, поведет, куда ему только заблагорассудится…

Все это время Тубала-Оэсси старательно избегала Фолко, Торина и Малыша — избегала, несмотря на прямой приказ Олмера помириться.

…Это случилось вечером последнего дня пути. Фолко ощутил приближение дочери Олмера и успел развернуться к ней лицом, явно испортив половину удовольствия, — та намеревалась подкрасться незамеченной.