Дети Судного Часа - Рудазов Александр

Спать в хижине из китовыхребер было непривычно. Ихтиофаги позволили гостям переночевать в пустующем доме — как они объяснили, до недавнего времени тут жила одна нырялыцица с мужем, но несколько дней назад она утонула. После смерти жены молодой вдовец вернулся к родителям — ожидать, не посватают ли его снова. А хижина временно осталась без жильцов.

Правда, внутри спали только Креол с Ванессой. Моргнеуморос предпочел переждать ночь снаружи, дремля вполглаза — кажется, он все же не до конца доверял местным дикарям. Что же до лода Гвэйдеона, то он куда-то отлучился сразу после заката и вернулся только перед рассветом.

Где именно паладин провел эти часы, осталось неизвестным.

Утром Ванесса проснулась от холода. Земляной пол остыл, по дырявой хижине гулял сквозняк. Никаких очагов или хотя бы лежанок у ихтиофагов не водилось — они просто спали вповалку, прижимаясь друг к другу как можно плотнее, а зимой еще и укутываясь в шкуры. Ванесса последовала их примеру, забившись Креолу под куртку и свернувшись там клубочком. Все еще крепко спящий маг тихо засопел, приобнимая ученицу.

Перед хижиной Моргнеуморос и вернувшийся лод Гвэйдеон играли в «Землераздел» — популярную каабарскую забаву. Правила очень просты — на земле очерчивается и делится пополам большой круг, а игроки по очереди бросают в него нож. Если тот вонзился в территорию противника, та делится надвое вдоль по воткнувшемуся лезвию. Большая часть остается у прежнего хозяина, меньшая отходит к «завоевателю». Проигрывает тот, кто больше не может уместить на своей территории хотя бы одну ладонь.

Лод Гвэйдеон неизменно побеждал. Мизерикордия летела в точности туда, куда он желал ее послать, — узкий керефовый клинок словно обрел собственную жизнь. Успехи Моргнеумороса в сравнении с этим выглядели скромно — он никогда особенно не увлекался метанием ножей.

— Благодарю вас за игру, лорд Моргнеуморос, — в очередной раз поклонился паладин.

— Да-да… — поморщился мутант, пробуя пальцем лезвие мизерикордии. — Хорошая заточка…

Зевая и протирая глаза, из хижины вылез Креол. Сонно поглядев на озерную гладь, он осведомился:

— Ну что, лодка готова? Когда плывем?

— Когда ныряльщики вернутся с ночного лова, — пожал плечами Моргнеуморос— А пока можешь еще поспать.

— Отлично, — развернулся Креол.

Лодка и лодочник появились часа через полтора. Ванесса долго рассматривала это утлое суденышко — и ей все сильнее хотелось обойти озеро по суше. Пироги, на которых плавали ихтиофаги, тоже оказались костяными. Скелет какой-то крупной рыбы обтягивался просмоленной шкурой и сразу спускался на воду. Казалось, что достаточно одной сильной волны, одного дуновения ветра, чтобы отправить эту скорлупку на дно.

Но особого выбора не было. С печалью вспомнив о купленной в «Харродз» резиновой лодке, Ванесса осторожно уселась на носу пироги. Сконь порядком изъела ее борта и днище — местами красовались самые настоящие дыры.

Глухонемой лодочник вооружился парой коротких весел — рукояти костяные, лопасти из длинных рыбьих плавников — и неторопливо вывел пирогу на большую воду. На своих пассажиров он не смотрел, вид имел угрюмый и недовольный. Ванесса знала это выражение лица — так выглядят те, кому все обрыдло. То ли лодочнику недоплачивали, то ли ему просто не нравилось быть лодочником.

На Солевом море с утра стояла тишина. Жирную тягучую воду, в значительной степени состоящую из скони, не тревожили даже слабые всплески. Рыба, давно ставшая здесь редкостью, ходила на большой глубине — только там все еще сохранялись нормальные условия.

Вопреки ожиданиям, по озеру суденышко ихтиофагов шло бодро, нигде не протекало, воду бортами не черпало. Разве что сидеть в нем было неудобно.

— А сколько плыть до другого берега? — поинтересовалась Ванесса.

— К вечеру должны добраться, — пожал плечами Моргнеуморос.

— К вечеру?!

— Если повезет, то быстрее. Это все-таки второе в мире озеро по размерам… хотя теперь первое.

То, что Солевое море очень велико, стало заметно довольно скоро. Берег скрылся за горизонтом, и вокруг раскинулись водяные просторы. Словно не на озере, пусть и огромном, а в открытом океане.

Час тянулся за часом, лодочник размеренно греб, пассажиры скучати. Лод Гвэйдеон рассказал несколько анекдотов про тольнитов, Моргнеуморос ответил парой баек из армейской жизни. Креол, пользуясь моментом, повторял с Ванессой теорию метаморфизма.