Летопись безумных дней - Малиновская Елена

Выдавив из себя эту вековую мудрость, я резко развернулась и практически бегом удалилась из зала. И лишь за его пределами слезы в очередной раз за этот на редкость неудачный день навернулись на глаза. Но я, гордо втерев их, решительно отправилась в забегаловку неподалеку. Чхать мне хотелось на этого самоуверенного и самовлюбленного нахала – начальника Управления. Пойду и наемся им всем назло. А потом съеду куда-нибудь подальше от муженька. Хватит, надоело! Сколько можно унижаться и терпеть бесчисленные оскорбления? Этот так и не нанесенный удар послужил последний каплей. Я внезапно поняла, что слишком люблю себя. Поэтому просто не могу мириться с некоторыми вещами.

Все эти соображения я выкладывала себе, в одиночестве поглощая уже второй десерт в трактире напротив Управления. Здесь меня и нашла Лионора, когда я, уже и так обожравшись, пыталась впихнуть в себя еще хоть кусочек тортика.

– Элиза, – укоризненно произнесла девушка, присаживаясь рядом, – я не понимаю, какая муха тебя укусила. Вроде мы обо все договорились, и тут ты такое отмачиваешь.

– Не я отмачиваю, – с тяжким вздохом сказала я, все-таки с трудом прожевав последнюю порцию сладкого. – На этот раз Мердок виноват. Чего он в драку полез?

– Но он же не сделал тебе больно, – осторожно заметила Лионора, с неодобрением оглядывая мой животик, ощутимо округлившийся после сытной трапезы.

– Если бы он осмелился сделать мне больно, я бы мигом в Запретный мир вернулась, – хмыкнула я. – И даже не пожалела бы об этом. Терпеть не могу мужиков, которые на женщин руку поднимают.

– Однако Мердок тебя даже пальцем не тронул. Он просто решил тебя напугать, – продолжала упорствовать девушка. – Проучить, так сказать.

– И проучил, – согласилась я и со злостью дернула обручальный браслет, пытаясь сорвать его. – Я чуть заикой не осталась. А если бы он промахнулся? А если бы рука дрогнула в последний момент?

– Слишком много «если», – осторожно прервала меня Лионора. – Этого же не случилось.

– Однофигственно, – важно заявила я, оглядывая стол в безуспешной попытке найти еще чего-нибудь съестное. – Мне мои нервы дороги. Пусть на ком-нибудь другом тренируется.

– Элиза, – мягко попросила девушка, – прости Мердока. Он не думал, что ты так серьезно это воспримешь.

– Вот еще, – злорадно усмехнулась я. – И вообще, с какой это стати ты просишь за него прощения? Вот пусть приходит и сам умоляет меня об этом. Желательно – на коленях.

– Ты же знаешь, что Хранитель никогда не сделает этого. Но с другой стороны, перед тобой открывается невиданный простор для деятельности. Подумай, – неожиданно бархатно заворковала Лионора. – Если наш план сработает и ты окажешься с ним в постели, то сумеешь без проблем высказать Мердоку все, что о нем думаешь. И вытребовать у него извинения за все совершенные и даже несовершенные поступки.

– Ну не знаю, – с сомнением протянула я. – А если он воспользуется моим добрым расположением духа, а прощения не попросит? Я тогда буду чувствовать себя еще более обманутой.

– Ты же женщина, – усмехнулась девушка. – Все в твоих руках. Если поведешь себя правильно, Мердок будет на коленях перед тобой ползать.

– На коленях – это хорошо, – мечтательно заметила я и решительно отодвинула от себя чашку с горячим шоколадом. Благо она была уже практически пустой. – Попытка не пытка. Давай попробуем.

– Я была уверена, что ты согласишься, – расцвела в улыбке Лионора и неожиданно чмокнула меня в щеку. – Не беспокойся. Все будет именно так, как мы задумали.

– Хотелось бы верить, – чуть слышно пробурчала я, вытирая след от ее поцелуя.

На следующий день я погрузилась в ад. Мало того что Лионора не позволяла мне ни капли передышки, постоянно гоняя меня по премудростям магической науки, мало того что есть мне отныне просто-напросто запрещалось, так еще все эти издевательства происходили на глазах у Мердока. Он строго запретил нам с Лионорой в одиночку тренироваться с холодным оружием и сам с удовольствием вставал напротив меня в тренировочных боях. Я терпела его холодное равнодушие, раз за разом оказываясь проигравшей. Словно наученный горьким опытом, теперь Хранитель ограничивался лишь тем, что обезоруживал меня. Но более никаких устрашающих маневров не предпринимал. И не говорил мне вслед обидных слов. Что, однако, совершенно не смягчало горечь постоянных поражений.

С магией дела обстояли намного лучше. Мердок не вмешивался в наши занятия, предпочитая оставаться сторонним наблюдателем, а Лионора никогда не позволяла в отношении меня насмешек или подколок. Поэтому я чувствовала себя более уверенно и семимильными шагами продвигалась на пути познания. По крайней мере, теперь удержание блока во время поединка на мечах было для меня весьма обычным делом. К сожалению, личное пространство еще не покорилось мне, поэтому приходилось таскать меч на поясе, то и дело рискуя запнуться об него и упасть, врагам на смех.