Битва за Танол - Чужин Игорь Анатольевич

Тузик попался мне в полукилометре от каравана на небольшой полянке, где это чудо природы доедало тушку олененка и рыгало от счастья. Мое появление поломало малхусу весь кайф, и он поплелся за мной на медицинские процедуры. Я разъяснил Тузику его задачу, и он мысленно попрощался с нежной олениной, пока еще находящейся в его желудке.

Лечебная процедура закончилась через час, Тузик, поджав хвост, поплелся в кусты с сожалением избавляться от обеда, а я, залечив ранки на бедре Виканы, залез под одеяло, изображая из себя замученного жизнью. Это не значит, что я пытался откосить от выполнения супружеского долга, просто я боялся навредить Викане и детям. Бугай я здоровенный, в данный момент тестостерона во мне было выше нормы, и я очень опасался за способность контролировать свои эмоции. Однако я зря за себя опасался, мне нужно было опасаться Виканы.

Одеяло улетело в сторону, словно его и не было, а передо мной предстала обнаженная гвельфийская богиня, плотоядно поглядывающая на свою жертву. Через несколько мгновений меня вытряхнули из штанов и голова пошла кругом. В мозгу навсегда отпечатались бездонные озера глаз Виканы, в которых я начал тонуть, наполненный сладкой истомой, захлебываясь в потоках счастья и вожделения. Это чувство чем-то напоминало смерть, потому что душа отделилась от тела и видела наши сплетенные тела со стороны. Где-то в подсознании возникло чувство удивления, ибо я не ожидал от себя таких акробатических способностей. Движения наших переплетенных тел напоминали странный сюреалистический танец, исполняемый под музыку любви.

Возбуждение все нарастало, и последние ниточки контроля лопнули, разум растворился в чувствах, уступив место любви и наслаждению. Сердце рвалось из груди на волю, стараясь пробить грудную клетку и соединиться с сердцем любимой, рвущимся из ее груди мне навстречу. Мои губы в полукрике слились в полупоцелуе с губами Виканы, и волна за волной нас захлестывало наслаждение. Наши тела расплетались на некоторое время, не в силах продолжать этот безумный полет, и снова соединялись, едва в них появлялись силы коснуться друг друга. Когда закончился этот праздник наслаждения, мне неизвестно, потому что разум вернулся в мою черепную коробку только утром.

Я проснулся и попытался перевернуться с живота на бок, но был остановлен окриком жены:

— Лежать и не шевелиться, пока я царапки у тебя на спине не замажу мазью! О боги, и почему я такая буйная, опять с тебя всю шкуру спустила! Это ты во всем виноват, жену нужно любить каждый день, а не раз в год на Новый год!

— Виканочка, каждый день я так тебя любить не смогу, я сдохну! — жалобно произнес я, подстроившись под шутливый тон супруги.

— Вот все вы такие, мужчины! Обещаете любить вечно, а как до дела доходит, вас и на раз в месяц не хватает. Все, можешь одеваться и умываться, я закончила, — заявила жена и слезла с меня.

Я погрузился в транс и осмотрел себя магическим взглядом. Серьезных повреждений ночь любви моему организму не нанесла, а остатки царапин на спине я залечу за пять минут.

Солнце уже встало над лесом, и я вышел из палатки. Ко мне подбежала Элата с ведром воды и стала помогать умываться, странно поглядывая исподлобья. Когда я стал вытираться полотенцем, ко мне подошел хихикающий Дарт и доложил обстановку. Я выслушал доклад и собирался идти одеваться, но хитрая рожа Дарта заставила меня начать допрос с пристрастием командира хуманов.

— Чему это мы так веселимся, у тебя в заднице свербит? Может, ее тебе почесать, проси, я смогу, год чесаться не будет.

Однако моя ироническая угроза только довела Дарта буквально до истерики, и он присел на корточки, схватившись за живот. Мне пришлось взять его за шкирку и потрясти, как грушу.

— Все, все! — взмолился хуман и с трудом прекратил ржать.

— Рассказывай! — приказал я и отпустил Дарта.

— Ингар, прости, я не смог сдержаться! Вы с Виканой весь лагерь ночью на уши поставили, я много на своем веку повидал, но про такое не слышал. Как ты про чесало сказал, так я и не выдержал.

— Не ходи вокруг да около, а говори толком!

— Князь, а ты меня не зашибешь ненароком? С тебя станется.

— Говори, не бойся.

— Ну, значит, когда вы с супругой уединились в шатре, оттуда такие «песни» раздались, что весь лагерь сбежался, думая, что ты жену убиваешь. Потом гвельфийки разобрались, что к чему, и разогнали всех к чертовой матери. Я тоже мужчина не последний, и у меня бывает иногда шумно в шатре, но чтобы всю ночь — тут уж я пас. Да ладно бы просто шумно у вас было, так вы ухитрялись такие рулады выводить, что все наши девушки этой ночью скопом замуж вышли. Я даже не смог найти бойцов, чтобы караулы сменить. Так всю ночь сам круги вокруг лагеря и нарезал. Две красавицы к своим суженым даже на посты добрались, хотя я расположение секретов в тайне держал.