Свобода уйти, свобода остаться - Иванова Вероника Евгеньевна

Что же, всё-таки, щекочет мой нос?

Дотрагиваюсь пальцами. Мягко, но на шерсть не похоже. Тепло. Даже горячо. И... мокро. Запах какой-то странный: тягучий, густой. И самое неприятное, неживой. Когда я засыпал, ничего похожего поблизости не было. Надо посмотреть.

Сажусь на постели и командую:

— Свет!

С запаздыванием примерно в четверть вдоха вспыхивает фитиль масляной лампы, стоящей на столе. Удобная вещь магия, не правда ли? Конечно, одного наложенного огненного заклятия недостаточно: надо ещё освоить нужный тон голоса и громкость, да обладать маломальскими способностями к управлению стихиями, но если указанные условия выполняются, жизнь становится намного легче.

Перевожу взгляд на подушку...

Ххаг!

Обмякшее птичье тельце. Сизые перья, окроплённые вишнёвым соком. То есть, не соком, разумеется, а кровью.... Ну, поганец! Совсем от рук отбился!

Присматриваюсь повнимательнее. Узкий ободок светло-серых перьев на свёрнутой шее. Тот самый голубь! Неужели Микис...

Наглые жёлтые глаза довольно щурятся на меня из угла комнаты.

— Это ты сделал?

Ответить кот не может, да и нуждаюсь ли я в ответе?

— Решил, значит, отплатить за кормёжку?

Прищур становится ещё довольнее.

— А можно было оставить труп на кухне? Или ещё лучше, у входной двери?

Если бы кот умел пожимать плечами, то непременно сделал бы это. По крайней мере, в его взгляде явственно читалось: «А как бы тогда ты узнал о моём подарке? И вообще, я, можно сказать, честь тебе оказал, а ты недоволен. Нехорошо.»

— Доволен я, доволен, — устало киваю. — Но в следующий раз давай обойдёмся без подношений в постель, идёт?

Микис начинает меланхолично вылизывать лапу, показывая, что разговор окончен.

Бельё придётся менять. Правда, после двенадцати вахт подряд мне глубоко плевать на его чистоту, но в остальное время приятно понежиться на свежевыстиранных простынях. Ладно, снесу прачке, может, отстирает.

Двумя пальцами за крыло поднимаю тушку, при жизни изводившую меня своими «обстрелами» на протяжении нескольких месяцев. Долетался, голубок? Допрыгался? Жаль, что не от моей руки пал, но достигнутая цель позволяет не слишком горько сожалеть о затраченных средствах.

Куда же мне определить убиенного? Сжигать труп и развеивать пепел над морем, как заведено в Антрее? Нет уж! Не испытываю ни малейшего желания справлять тризну над бессовестной птицей, даже в посмертии доставившей мне неудобства.

Стойте-ка! Мёртвая птица в доме — плохой знак. Не помню, к чему именно, но это и не важно. Удружил ты мне, Микис, ох удружил! Будем надеяться, что старая примета не сработает, и дурно начавшийся день не завершится столь же дурной...

Со стороны стола доносится царапанье. Настойчивое. Словно невидимая мышь точит когти о полированное дерево. Только не это... Ну, пожалуйста, Всеблагая Мать! Обещаю: буду самым ярым твоим почитателем, буду денно и нощно молиться о нерушимости твоей светлой власти, буду...

К царапанью добавился тихий свист.

Не буду почитателем. Я же просил, а ты... Эх, боги, боги, что с вас взять?

Встаю и подхожу к столу, на котором происходит весьма занятное для непосвящённого человека действо.

Полупрозрачный кристалл голубого кварца, оправленный в сталь, дрожит и посвистывает. Конечно, делает это он не самолично, а под действием определённых чар, наложенных на камень кудесниками из ведомства моего приятеля Вигера. Сочетание «воздушных» и «земляных» конструкций, позволяющее общаться на расстоянии без чрезмерных затрат силы собственной и заёмной — совсем недавно эта игрушка вошла в моду среди офицеров Городской стражи. Поскольку охотно помогает сговориться и улизнуть от недреманного ока начальства в ближайший трактир, например. Каким образом? А очень просто, если задуматься.

Состоит гарнитур из кольца и серьги. И в том, и в другой — кристаллы кварца (или чего подороже), но выполняют они совсем разные функции. Кольцо передаёт сообщение, а серьга принимает. В кристаллы заключены заклинания, позволяющие превратить информацию, предназначенную к передаче, в нечто, способное достичь заданного места без потери смысла, и совершить обратное преобразование — перевести потоки воздуха в слова, которые поймёт любой человек^[9]. Разумеется, если он не тугоух или не тугодумен.

Камень кольца обычно прикладывают к шее справа или слева под подбородком, а серьга, естественно, крепится к мочке уха. Главная прелесть всей этой штуки состоит в том, что никто, кроме владельца, не услышит, о чём именно шепчет кристалл ему на ушко. С кольцом сложнее, но некоторые ухитряются наловчиться управлять им практически без голоса. Я... У меня кольца нет. Отобрали за нехорошее поведение.