В погоне за мечтой - Связина Ольга

Оставив русалочку плескаться, я отправилась на поиски дворцового завхоза – кастеляна: срочно требовалась дополнительная кровать. Во дворце, как в Греции, было все – нашлись и еще один лежак для горничной, а также тюфяк и шерстяное одеяло. Пока слуги в соответствии с моими начальственными указаниями устанавливали кровать и взбивали матрас, из-за разделяющей комнату прислуги и лабораторию двери доносились душераздирающие повизгивания – похоже, там дрались щенки. Старательно делая вид, что так и надо (пустяки, рабочий момент!), я внутренне боролась с желанием распахнуть створку, немедленно выяснить, в чем там дело, и помирить всех, не сходя с места.

Эффектное появление на пороге осталось незамеченным – девушки так увлеченно таскали друг дружку за волосы, что наверняка не обратили бы внимания, даже въедь я в комнату верхом на лошади. При этом фыркали и визжали, точно дикие кошки.

– Что здесь происходит? – со всей возможной грозностью поинтересовалась я. Вопрос проигнорировали – просто не расслышали.

– Девочки! – пришлось повысить голос.

Тщетно. Увлеченные своим делом борцы налетели на трехногую табуреточку, при помощи которой я забиралась в высокую бадью-ванну, и она, отлетев в сторону, больно ударила меня под коленки.

– Брейк! – от внезапной боли я взревела совсем уж нечеловеческим голосом. Наверное, даже дохлые куры на кухне принялись испуганно креститься: – Боксеры, по углам! Доложить обстановку: что это вы здесь устроили?!

– Это все она! – отцепившись друг от друга, хором отозвались девушки.

– Машенька, ознакомь меня со своей версией событий, пожалуйста!

Та не заставила себя долго упрашивать:

– Она принесла мне чепец! – Наклонившись, горничная подняла с пола изрядно потоптанную в драке тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся аляповатым головным убором пронзительно-алого цвета: – Вот!!

– Действительно, к платью совсем не подходит, – согласилась я.

Нарядное платье поварихи – болотного цвета монстр весь в оборках и рюшечках, – и без того смотрелось на девушке чудовищно, обтягивая живот и сползая с плеч, так что казалось, что она вот-вот выскочит из ворота.

– А что такого?! – раскрасневшаяся и растрепанная Настасья сдула со лба светлую кудряшку и спрятала выбившиеся волосы под синий, в тон платья, чепец. – У нас в деревне гулящие девки завсегда в красных косынках ходят!

– Настенька, – голосом, полным меда и яда, промурлыкала Машенька, – девушка простая, деревенская… Как же ты во дворец-то попала – пришла и постучала в ворота?

Я не уловила потайной, наверняка саркастический смысл замечания, но Настасья моментально сравнялась цветом лица с тем самым спорным чепчиком.

– Зато в подоле не принесла! – зло выплюнула она.

– Ты просто никогда не любила по-настоящему!

Две дикие тигрицы изготовились к прыжку, чтобы рывком повалить противника и вцепиться зубами в незащищенное горло. В последний момент между хищницами вклинилась я:

– Стоп-стоп-стоп! Сделаем так, чтобы все остались довольны: ты, Настенька, отдашь Машеньке вот этот вот свой чепчик, а этот новый наденешь сама…

– За что?! – возмутилась девушка.

– Я же просила тебя подобрать головной убор на свой вкус. Не зря говорится: не подсовывай другому то, чего сама носить не хочешь!

Надув губы, Настасья выхватила у новой горничной уже мало на что похожую красную тряпку и вышла из комнаты, чтобы вскоре вернуться с новым чепчиком, на этот раз как положено – зеленым.

– Держи. – Она протянула его Машеньке, с мстительным удовольствием наблюдая, как та руками старается удержать само собой сползающее с плеч платье. – Ты лучше веревочкой подвяжи! К ушам…

– Завтра же закажем придворной портнихе новое платье по мерке, – предупреждая новую ссору, пообещала я.

– Она родить успеет, пока швея провозится, – фыркнула Настасья. – Только подгонять по фигуре будет неделю…

– Труд портнихи не так прост, – вступилась за нее Машенька. – Надо снять мерки, раскроить ткань, а потом еще сшить…

– Откуда ты все это знаешь?

– Моя мама – швея, – просто пояснила она. – Нас у нее шесть дочерей, и всех она обучала шить. Младшие так и устроились на тканой улице, а мне повезло попасть в горничные «Короны»… Во всяком случае, так мама думала, пока я не вернулась… с пузом.

– И что? – удивилась я. Как странно: при живой матери девушка живет из милости в сарае у чужой женщины, побирается!