Возвращение короля - Толкиен Джон Рональд Руэл

Говоря так, Пипин скроил такую сердитую мину, что мальчик попятился, но тут же опять подошел ближе со сжатыми кулаками и воинственным блеском в глазах.

— Нет!— со смехом остановил его Пипин. — Не надо верить во все, что говорят чужаки. Я вовсе не забияка. Но было бы вежливее, если бы ты прежде чем вызвать меня на бой представился.

Мальчик гордо выпрямился:

— Я Бергиль, сын гвардейца Берегонда!

— Так я и знал, — сказал Пипин, — потому что ты очень похож на своего отца. Мы с ним знакомы, и это он прислал меня к тебе.

— Чего же ты сразу не сказал, — ответил Бергиль и вдруг нахмурился. — А что, разве отец передумал и хочет меня оправить из города с девчонками? Не выйдет, все фургоны уже уехали.

— Не беспокойся, поручение не такое обидное, может быть, оно тебе и понравится, — сказал Пипин. — Твой отец хочет, чтобы ты вместо того, чтобы класть меня на лопатки, показал мне город и немножко развлек в моем одиночестве. За это я тебе расскажу о дальних странах.

Бергиль хлопнул в ладоши и с облегчением засмеялся.

— Чудесно! — воскликнул он. — Я готов! Мы как раз собирались пойти к Воротам поглазеть. Идем туда.

— А что там интересного?

— Перед заходом солнца по Южному Тракту должны прийти войска из южных провинций. Идем с нами, увидишь.

Бергиль оказался отличным спутником, лучшей компании у Пипина не было со дня разлуки с Мерри. Вскоре они уже дружно болтали и смеялись, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих. К Большим Воротам шла целая толпа, и они в нее влились. У Ворот Пипин снискал особое уважение Бергиля, когда представился, произнес пароль, и стражники, отдав ему честь, пропустили вместе с юным товарищем.

— Вот здорово! — заявил Бергиль. — Нас, мальчишек, без взрослых сейчас за Ворота не выпускают. Значит, мы все увидим!

За Воротами вдоль дорог и вокруг мощеной площади, на которой эти дороги сходились, стояла плотная толпа. Все глаза были обращены на юг, и вскоре по толпе пронесся шепот:

— Там, вон там, уже пыль столбом. Идут!

Пипин и Бергиль протиснулись в первый ряд и ждали вместе с другими. Издалека долетели звуки рогов; волна приветственных криков прокатилась по толпе. Громко запела труба, люди вокруг закричали:

— Форлонг! Форлонг!

— Что они кричат? — спросил Пипин.

— Это Форлонг подошел! — ответил Бергиль. — Старый Форлонг Толстый, Правитель Лосарнака, где живет мой дедушка. Ура! Форлонг едет, старина Форлонг!

Впереди на огромном ширококостном коне ехал массивный мужчина, уже старый, с седой бородой, в доспехах, в черном шлеме и с длинным тяжелым копьем у седла. За ним в облаке пыли шагали хорошо вооруженные воины с большими боевыми топорами в руках. Шли они, гордо подняв головы, с суровыми лицами, молча. Они были ниже ростом и смуглее, чем те гондорцы, которых Пипин до сих пор встречал.

— Форлонг! — кричала толпа. — Верный друг, преданное сердце! Форлонг!

Но когда отряд прошел, в толпе зашептались:

— Всего горсточка! Что значат две сотни топоров! А мы-то надеялись на большую помощь. Вот что наделал Черный Флот на Андуине. Союзники прислали десятую долю своих войск. Но в такой беде каждый солдат пригодится.

За этим отрядом прибывали другие и под приветственные крики толпы входили в Ворота. В черный час соседи и вассалы шли помогать гондорцам защищать столицу, но все они прислали меньше воинов, чем от них ждали, и меньше, чем требовалось в такое время. Триста пехотинцев пришло за Дерворином из Калембела, что на реке Рингле. Пятьсот лучников привел высокий Дунгир с сыновьями Дулином и Деруфином из большой Долины Черного Корня в верховьях Мортонда. Из Анфаласа с дальнего побережья подошла большая колонна охотников, пастухов, крестьян, но кроме челяди и их предводителя Голасгила, все были плохо одеты и недостаточно вооружены. Из Ламедона пришла группа хмурых горцев без командира, из Этира — сотня рыбаков, остальные остались на военных кораблях. Хирлан Красивый с Зеленых Гор Пиннат Гелин привел триста храбрых воинов в зеленом. Последним прибыл гордый красавец князь Дол Эмроса Имрахил, двоюродный брат Наместника, под лазурными с золотом знаменами, на которых блестел герб его рода: корабль и серебряный лебедь. За ним ехала свита на серых конях в полном вооружении; за свитой шли с песней семьсот пехотинцев, все как на подбор высокие, темноволосые и сероглазые, осанкой похожие на своего правителя.