Алексей Справедливый - Иванович Юрий

В этом начесе и стали застревать маусты.

Увидев результат, Загребной шепотом закричал:

– Ура!

Демоны в своем мире проявили гораздо большую несдержанность и радостными воплями переполошили жителей хутора древесных.

Ни маркиза, ни аптекарь так и не смогли увидеть ни единой энергетической пиявочки и во всем полагались только на слова Семена.

Люссия, завернутая в магическую ткань с начесом, словно в кокон, за первые двадцать минут притянула на свою «одежду» столько маустов, что ее фигура с трудом просматривалась сквозь их мерцающую толщу. И вот тут она и заявила о резко усилившейся боли во всем теле:

– Так, словно все суставы неведомая сила выкручивает. Вначале было более-менее, а сейчас совсем худо стало.

Семен с тревогой посмотрел на нее:

– И что, совсем терпеть не можешь?

– Да нет, вытерпеть можно. Но если сравнивать, то уж лучше пусть мне будет тоскливо и тревожно, чем вот так больно.

– Так что – снимаем ткань?

– Желательно. Хотя если у тебя есть еще другие задумки, я готова. Да и вообще, сейчас попробую хоть ненадолго заблокировать рецепторы. Хотя энергии на это уйдет гораздо больше, чем сжигают эти мерзкие пиявки.

Голос демонессы слышался из огромного светящегося клубка. Клубок был красивым, да только воздействие его было вредным для здоровья Люссии.

Семен уже протянул руку, чтобы снять самый верхний кусок магической ткани с начесом, как вдруг ему в голову пришла неожиданная мысль. Он некоторое время так и стоял с протянутой рукой, а потом спросил:

– Слушай, Люссия, а ты меня хорошо видишь?

– Отлично.

– Без всяких помех?

– Разумеется. Ведь твой «начес» мне не виден.

– Ага! Но ведь он и мне не виден! Мало того, сквозь слой маустов и ты мне сейчас совершенно не видна. Раст, а ты видишь маркизу?

– Конечно. Так же, как и раньше.

Семен обошел вокруг демонессы, то удаляясь, то приближаясь, а потом остановился и принялся резко менять интенсивность освещения.

– Так и есть! – воскликнул он. – Невероятно! Я тебя так и не вижу! Вот так дела…

– И что толку? – не поняла Люссия. – Боль все равно сквозь барьеры ко мне продирается.

– Да ведь теперь ты при желании можешь спрятаться от взгляда любого человека-Шабена. Это же здорово!

– А зачем мне это?

– Как?! Ты забыла, что в этом королевстве никогда не жаловали демонов, а сейчас и вовсе вытуривают вон? И кто его знает, что творится ближе к центру. Может, там вообще вас захотят уничтожить. А так даже увидеть не смогут. Понятно?

– Теперь понятно… Действительно, оригинально и практично получилось. Жаль только, что и во всех других случаях на остальном материке применять нельзя.

Аптекарь добавил:

– Да и в Сапфирном такое полотно может не пригодиться.

Загребной вновь отрегулировал освещение до нужной интенсивности и стал снимать толстый, хоть и почти неощутимый на вес кокон с демонессы. Как ни странно, но маусты так и остались в густом начесе, словно запутавшиеся толстые пряди. Новые пиявки с прежней неотвратимостью стали впиваться в тело маркизы. Но та все равно на это сообщение Семена отреагировала с явным облегчением:

– Уф! Даже дышать стало легче, и боль совершенно ушла.

Ночь подходила к концу, начинало светать, и решили хоть два часа, но все-таки поспать. Однако Семен еще минут десять никак не мог успокоиться и все крутил магическую ткань в руках и тщательно присматривался к вздрагивающим, мерцающим маустам.

– И что бы с этой гадостью такое сделать?

Уже задремавшая было Люссия сказала:

– Спи! Определенных результатов мы достигли: пиявок остановили. А потом еще что-нибудь придумаем.

В ответ донеслось затихающее бормотание:

– Оптимисты всегда своего добиваются быстрее, но пессимисты живут дольше…

Несмотря на то что они не выспались как следует, Загребной решил за день проделать длинный путь и обязательно достичь хорошо ему памятных мест. А если удастся, то и заночевать именно в том самом трактире, который он с детьми в свое время освободил от засилья разбойников и подарил Гавриилу, самому искусному повару, который когда-либо встречался на жизненном пути Семена. Да и какой-нибудь мало-мальский населенный пункт должен был за это время там появиться, потому что своей властью посланник короля дал на это дело разрешение. Даже интересно было посмотреть, что из этого получилось, ведь бюрократы во все времена всегда старались свести на нет добрые начинания.

Как ни тяжко пришлось в дороге, но поставленную задачу мини-отряд выполнил. Правда, для этого пришлось на постоялых дворах два раза менять лошадей. А демонические больевы до чего уж считались выносливыми ездовыми животными, однако последний участок пути еле преодолели, совершенно выбившись из сил.

Но стремление переночевать в знакомом трактире того стоило. Еще издали бросилась в глаза густая россыпь огоньков в быстро сгустившихся сумерках. А вскоре показался и огромный щит с надписью:

«Деревня Гаврииловка. Основана Загребным. Добро пожаловать в трактир “Золотой каравай”!»

Ниже была еще одна строка:

«Только у нас самые изысканные и вкуснейшие блюда!»

Сплюнув скрипящую на зубах дорожную пыль, Семен одобрительно хмыкнул:

– Однако! Хозяйская рука сразу просматривается!

Потом сочувственно посмотрел на своих спутников и спросил:

– Ну, как вы?

Аптекарь ничего не ответил, лишь удрученно помотал головой, а маркиза призналась:

– Мне кажется, у меня все опухло и я стала жутко толстой…

– Да что ты! – с горячностью возразил Загребной. – Выглядишь хоть и усталой, но все так же изумительно прекрасной.

Люссия постаралась улыбнуться:

– О! Раз ты говоришь мне комплименты, значит, я выгляжу ужасно.

– Ладно, делаем последние усилия и отдыхаем. Езжайте вперед, а я за вами.

Вряд ли здесь грозила опасность, но Загребной не хотел рисковать.

Выждав минуты три, он направился вслед за демонами. В воротах его встретил расторопный мальчуган и громким свистом позвал из конюшни товарища. Вдвоем они приняли лошадей и сказали, что сами доставят поклажу в комнату. И тут же из общего зала вышел во двор молодой мужчина с черной курчавой бородой. Наметанным глазом он окинул пропыленные одежды приезжего и вежливо, без раболепия спросил:

– Желаете переночевать или только поужинать? Меня зовут Валентин, я приказчик.

– Хотелось бы хорошо поужинать и не менее хорошо переночевать, – улыбнулся Загребной, краем глаза наблюдая, как из стенки высунулся Раст и жестом показал, что внутри все нормально. – Поговаривают, что здесь самая лучшая кухня на всем тракте. Да?