О пользе проклятий - Панкеева Оксана Петровна

– А какой из себя?

– Интересный мужчина примерно твоего возраста – я имею в виду – твоего настоящего возраста, – длинные волосы, собранные в пучок, очень приятный голос… Не знаю, как точнее описать, вы же, мистралийцы, все одинаково черные и смуглые.

– Приятный голос, говоришь… А ничего странного в его лице ты не заметила?

– Нет. Лицо как лицо. Да и не до того как-то было.

– А как он одет?

– Черная куртка и черная рубашка… А, еще серьга в ухе. Длинная серебряная сережка в виде трех листочков, соединенных цепочкой.

Карлсон обрадованно хлопнул себя по коленкам и расхохотался.

– Кантор! Надо же! Вот смехота! Кто бы мог подумать, что у Кантора есть любовница в Ортане! Интересно, Амарго знает? Надо будет ему сказать… Хотя нет, не надо. Вдруг Кантор обидится, он такой скрытный… А где ты его видела сегодня?

– В королевской гостиной. А сейчас он бултыхается со своей подружкой в большой купальне, если тебе так интересно.

– Да нет, мне вовсе не интересно, где сейчас Кантор и чем он занимается. – Карлсон улыбнулся и наклонился к ней. – У меня есть дело намного поважнее…

Шарики под потолком ярко вспыхнули и закружились в бешеном хороводе.

Глава 15

Сказать, что его высочество принц-бастард Элмар удивился, было бы очень большим преуменьшением. Он застыл с раскрытым ртом, оторопело вытаращил глаза и сидел таким образом все время, пока Кантор и Тереза желали друг другу спокойной ночи, пока девушка шла к двери и пока мистралиец усаживался на ковре поближе к подносам с едой. Герой, наверное, и дальше бы так сидел, если бы Кантор его не окликнул.

– Что ты с ней сделал? – потрясенно вопросил Элмар, вспомнив, кто он такой и обретя способность говорить.

Кантор пожал плечами:

– Не знаю. Одно могу сказать наверняка: я ее не трахал.

Он полюбовался на уснувшую Ольгу, потом на спящую и совершенно безопасную для окружающих Этель и нашел на подносе графин с водкой. Молитвы молитвами, но выпить – дело святое.

– Не хватало, чтобы ты ее еще и трахал! – громко возмутился Элмар. – Так только нимфы лечат. Ты же не нимфа?

– Понятное дело, – засмеялся Кантор, наливая себе полный кубок.

– И мне налей, – потребовал Элмар.

– Чего?

– Вот этого самого.

– Это же водка. Ты сейчас как намешаешь…

– Наливай-наливай. Ничего со мной не случится. А то я все пью-пью и до сих пор безобразно трезвый…

Его высочество не слишком походил на трезвого, но спорить с ним Кантору было лень. В конце концов, сам не маленький. Они выпили, и Элмар продолжил начатый разговор:

– Как ты думаешь… как размножаются нимфы в естественных условиях? Без людей? Должны же у них быть какие-то мужчины? Их дочери от людей не такие, как чистокровные нимфы, а через несколько поколений вообще теряют волшебные способности и начинают рожать мальчиков. А чистокровные откуда берутся?

– Интересный вопрос… Ты у Азиль не спрашивал?

– Не знает. Она же всю жизнь прожила среди людей… – Элмар вздохнул, заглянул в пустой кубок и загремел кувшинами. – Послушай, Диего… Почему она так упорно хочет с тобой переспать? Обычно Азиль не бывает так настойчива.

Кантор взял сигару и улегся на живот, чтобы видеть собеседника.

– Как тебе объяснить… Нимфы бывают настойчивы только в тех случаях, когда видят, что у человека что-то по-крупному не в порядке и он нуждается в помощи. А я… у меня полно всяческих проблем. Думаю, поэтому она и не отстает.

– А ты чего так упорно отказываешься?

– Я не отказываюсь. Просто откладываю. Все мои проблемы за одну ночь не решить. Вот я и жду, пока исчезнут все, кроме одной. Той, которую можно решить только чудом и никак иначе…

– Смотри, дооткладываешься. Явишься, а она уже выросла… Ты не знаешь, взрослые нимфы – они какие? Она как-то изменится?

– Не знаю. Спроси у вашего придворного мага. А вообще… сам увидишь. Толком этого никто не знает. Такие случаи, как у вас с ней, уникальны.

– Почему? Разве нимфы настолько редки?

– Я не о том. Редко бывает, чтобы у нимф так счастливо складывалась жизнь. Они – существа хрупкие и от несчастливой любви погибают. Обычно это случается, как только нимфа созреет. Так что смотри, береги ее. Ты ее правда любишь?

– Сомневаешься? – нахмурил брови Элмар.

– И ты на ней действительно женишься? – продолжал гнуть свое мистралиец.