Фурии Кальдерона - Батчер Джим

— Гм, леди… А если он не выйдет?

— Предоставьте это мне.

Она сунула ножны с мечом за пояс и, придерживая их левой рукой, зашагала к рыцарской казарме. Сердце ее билось вдвое чаще обыкновенного. Перед дверью она задержалась, чтобы собраться с духом и с мыслями. Потом взялась за ручку и с силой толкнула — так, чтобы дверь громыхнула о косяк.

Внутри казармы царил запах дыма и вина. Горели алым и золотым светом заговоренные лампы. За одним углом играли в кости, и перед игроками громоздились столбики золотых монет. Женщины среднего возраста ластились к мужчинам, разносили вино или просто возлежали на кушетках или в креслах. Молоденькая девчушка, всю одежду которой составлял ошейник рабыни, извивалась в танце у огня под звуки флейты, и тени от нее колыхались на стенах в подобии причудливого орнамента.

Амара сделала глубокий вдох и шагнула к ближайшему столу.

— Прошу прощения, — произнесла она, стараясь придать своему голосу холодно-деловой тон. — Я ищу коммандера Пиреллуса.

Один из сидевших за столом мужчин взглянул на нее и осклабился.

— Он уже нашел, с кем ему скоротать эту ночь, красотка. Но я буду рад помочь тебе провести это время… — он оценивающе смерил ее взглядом, — приятно.

Амара холодно повернулась к нему.

— Будем считать, я этого не слышала. Где коммандер Пиреллус?

Лицо мужчины потемнело от пьяной злобы, и он выпрямился, сжимая в руке нож.

— Чего? Хочешь сказать, я для тебя недостаточно хорош? Или ты продаешься только тем, кто побогаче?

С помощью Цирруса, ускорившего движения ее руки, она выхватила короткий гвардейский меч из ножен, и мгновение спустя острие его уперлось потрясенному солдату в кадык. В помещении воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь треском огня.

— Я курсор Первого лорда. Я здесь по делу. И мне некогда возиться с пьяными идиотами. Брось нож.

Солдат просипел что-то неразборчивое, выставил одну руку ладонью к ней, а другой осторожно положил нож на стол. Амара ощущала на себе злобные взгляды остальных мужчин.

Они словно кололи ее остриями дюжин копий. Горло ее перехватило от страха, но она не позволила ему проявиться на лице, которое оставалось спокойным, холодным и беспощадным, как Ледовое море.

— Спасибо, — произнесла Амара. — А теперь, где Пиреллус?

За спиной ее отворилась дверь, и чей-то голос лениво произнес с заметным парсианским акцентом:

— Он принимает ванну. Впрочем, он всегда к услугам леди.

Амара отняла острие меча от горла солдата и, смерив его напоследок полным презрения взглядом, повернулась к говорившему.

Роста он был выше среднего; кожа имела такой же коричнево-золотистый оттенок, как и ее. Не по уставу длинные, черные как вороново крыло волосы падали мокрыми прядями на плечи. В руке он держал чуть изогнутый меч из черного, чернее траурного бархата, металла. Он смотрел на Амару со спокойным, уверенным любопытством.

Еще он был мокр и гол как младенец.

Амара почувствовала, что начинает краснеть, и с трудом сдержала досаду.

— Вы и есть Пиреллус, командующий рыцарями этого гарнизона?

— Парсианская девушка, — произнес Пиреллус, и зубы его блеснули в ослепительной улыбке. — Давненько я не развлекал парсианских девушек. — Он склонил голову в поклоне, хотя меч в руке не шелохнулся, оставаясь наготове. — Да, я Пиреллус.

Амара выгнула бровь, скользнув по нему взглядом.

— Много о вас слышала.

Пиреллус самодовольно улыбнулся.

— Правда, я думала, вы окажетесь, — она деликатно кашлянула, — немного выше.

Улыбка исчезла, а вместе с ней, как надеялась Амара, и часть надменности.

— Оденьте что-нибудь, коммандер, — сказала Амара. — Гарнизон вот-вот подвергнется нападению. Вам надлежит вооружить и подготовить к бою своих людей, а еще обратиться к легионерам — они уже строятся для этого.

— Нападение? — переспросил Пиреллус. — Осмелюсь спросить, с чьей стороны?

— Мараты. Мы полагаем, их поддерживает некоторое количество рыцарей. Возможно, даже немалое.

— Ясно, — все тем же беззаботным тоном произнес он. — Постойте-ка. Я вас где-то видел. Не могу только припомнить где.

— В столице, — кивнула Амара. — Два года назад я ходила на несколько ваших поединков. И вы преподавали у нас в Академии.

— Верно, — улыбнулся Пиреллус. — Только тогда вы одевались более по-женски. Ну да, теперь вспоминаю: вы та девица — заклинательница ветра, которая спасла детей во время пожара в восточной части города. Смело проделано.