Принц драконов - Роун Мелани

Черные глаза Тобин наполнились слезами. Дождь, омывший полночь…

— Ты самая жестокая женщина из всех, кого я знала, — прошептала она.

Андраде закусила губу, а потом сжала руку племянницы.

— Не думай, что я не скорблю о твоем отце. Зехава замечательный человек. Он подарил мне тебя и Рохана, чтобы я могла любить вас как собственных детей. Но я такая как есть, Тобин. Обе мы занимаем высокое положение, а это налагает особую ответственность. Когда у нас есть время, мы даем волю чувствам. Сейчас такого времени нет. Мне необходимо немедленно поговорить с Роханом.

Однако он скрывался от тетки весь день. Эта игра в «кошки-мышки» постепенно привела Андраде в такую ярость, что она в конце концов смирилась с унижением и поставила одного из «Гонцов Солнца» дежурить у дверей покоев принца, велев ему немедленно доложить о прибытии Рохана. Другие фарадимы, получившие тот же приказ, обыскали все укромные уголки вокруг крепости, но ни от кого из них так и не поступило известий.

Ближе к вечеру Андраде выбилась из сил. Она дважды заходила к Зехаве, надеясь, но не слишком рассчитывая на то, что он придет в себя, и несколько часов просидела рядом с Милар в душной, жаркой комнате. В сумерках она решила подняться на Пламенную башню, надеясь ощутить там хотя бы слабое дуновение прохладного ветерка. Андраде открыла дверь верхнего помещения, отдуваясь после долгого подъема, и гневно выругалась: посреди огромной круглой комнаты сидел одинокий Рохан.

Свет от разведенного в центре небольшого костра бросал золотистый отблеск на его светлые волосы и бисеринки пота, выступившие на лбу и впадинке у горла. Он поднял глаза и равнодушно посмотрел на тетку.

— Долго же ты меня искала… — заметил он. Андраде боролась с желанием молча надрать ему уши. У дальней стены стояло несколько стульев. Она взяла один из них, села напротив племянника и уставилась в пламя.

— С твоей стороны очень любезно так долго прятаться, — сказала она, едва владея голосом. — Ты выбрал не самое лучшее место для разговора. И не самое удобное. — Она указала на костер, который горел здесь круглый год. — Не самое удобное? — пожал плечами Рохан. — Может быть. Я вижу в пламени лицо отца.

— Понапрасну тратишь время. Он еще не умер.

— Нет. Но когда я не вижу отца, то вижу себя самого. — Он встал и подошел к стрельчатым окнам, остававшимся открытыми, чтобы ветер с любой стороны мог раздувать пламя. Эти окна, разделенные между собой равными промежутками, кольцом опоясывали комнату. Каждое из них венчало вырезанное в камне изображение спящего дракона. Рохан медленно шел по кругу, ловя порывы жаркого ветра, ерошившего его мокрые от пота волосы.

— Отсюда подадут сигнал о его смерти, — задумчиво сказал он. — Соорудят такой высокий и жаркий костер, что вся комната будет объята пламенем. Вот этот слой сажи появился, когда умер мой дед, а остальные накопились за триста с лишним лет правления нашего рода… — Он провел по стене кончиками пальцев. — Вскоре я зажгу от него факел, которым воспламеню погребальный костер отца, а этот огонь, так долго горевший при нем, погасят. Мать и Тобин сами вымоют здесь пол — ты знала это? Это должна была бы сделать моя жена, но у меня ее нет. А потом я приду сюда и снова зажгу огонь, который воспламенит мой погребальный костер…

Пока Рохан говорил, тени пробегали по его гордому и изменчивому лицу, выражение которого было почти невозможно уловить. Но Андраде хорошо знала своего племянника, а потому хранила молчание.

— Когда-нибудь мой сын сделает для меня то же, что через несколько дней я сделаю для отца. И это будет повторяться из поколения в поколение. А остается от нас только это… — Он показал тетке почерневшие кончики пальцев и горько усмехнулся. — О Богиня, какая мрачная мысль! — Но усмешка быстро сползла с губ Рохана, и принц прошептал:

— Почему он должен умереть?

Это был не только плач мальчика по нежно любимому отцу, но и вопль ужаса. Андраде и самой пришлось пережить нечто подобное больше двадцати лет назад, когда умирал лорд Крепости Богини и ее избрали, чтобы надеть кольца покойного. Тогда она тоже была одна.

Но кто-то должен был отвлечь Рохана от мыслей о смерти и заставить его вспомнить о благе страны. Леди Андраде поймала взгляд принца, напрягла остатки воли и заставила его посмотреть в пламя. Протянув к огню руку, она прошептала имя Сьонед.

Рохан напрягся, на впадинке у горла запульсировала тоненькая жилка. В пылавшем пламени появилось бледное лицо с тонкими чертами, обрамленное рыже