Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Книга 1 - Гудкайнд Терри

Сестра Улисия пробудила силу Одена. Она привела шкатулки в действие. И что, спрашивается, делать Ричарду? Он должен получить оружие, которое необходимо ему, чтобы выиграть эту битву. Я просто дала ему то, в чем он нуждается.

Сейчас в этой борьбе наступило равновесие. Две участвующие стороны полностью втянуты в противостояние, которое решит все.

И в этой борьбе мы должны полностью довериться Ричарду.

Было время, всего несколько лет назад, когда ты столкнулся с подобным же раскладом. Ты знал свои альтернативы, знал свои возможности, знал все риски и губительные последствия бездействия. Ты нарек Ричарда Искателем Истины.

Зедд кивнул, едва способный совладать с голосом.

– Да, разумеется, я сделал это.

– И он оправдал все, чего ты ожидал от него, во что верил и на что надеялся, и сделал даже больше, разве не так?

Зедд не смог справиться с дрожью в голосе.

– Да, мальчик сделал все, на что я надеялся, и даже гораздо больше.

– Сейчас точно так же, Зедд. Отныне не только сестры Тьмы имеют доступ к силе Одена. – Она подняла руку и сжала кулак. – Я дала Ричарду шанс… Я дала шанс всем нам. Сделав Ричарда участником, я просто предоставила ему то, что он должен иметь, чтобы одержать победу в этой борьбе.

Затуманенным от проступающих слез взором Зедд посмотрел в ее глаза. Кроме решимости, ярости и целеустремленности, там было что-то еще. Он разглядел в ее голубых глазах оттенок боли.

– И?..

Она отступила назад.

– Что «и»?

– При всей логичности твоего обоснования, во всем этом есть что-то еще, нечто, чего ты не сказала.

Никки отвернулась и замерла, проводя пальцами по поверхности стола, между знаками заклинаний, изображенных ее собственной кровью, – заклинаний, используя которые она рисковала своей жизнью.

Стоя к нему спиной, Никки сделала неясный жест рукой, резкое движение, выдающее невообразимое страдание.

– Ты прав, – сказала она срывающимся голосом. – Я дала Ричарду еще кое-что.

Зедд с минуту стоял, обдумывая, почему Никки прячет лицо от него.

– И что же это?

Она вновь повернулась к нему. На ее щеке осталась еле заметная дорожка от слез.

– Я дала ему единственный шанс вернуть назад женщину, которую он любит. Шкатулки Одена – единственное, что противостоит магии Огненной Цепи, которая, по сути, и отняла у него Кэлен. И если ему суждено вернуть ее – шкатулки Одена единственный способ сделать это.

Я дала ему единственный шанс вернуть себе то, что он любит больше всего на свете.

Зедд опустился обратно в кресло и закрыл лицо руками.

Никки стояла, напряженно выпрямив спину, тогда как Зедд, осев в кресле, рыдал, закрыв лицо руками.

Она прилагала усилия, чтобы ноги не подогнулись. И твердо решила, что не должна позволить, чтобы хоть одна слезинка бесконтрольно появилась на ее глазах.

Никки почти преуспела в этом.

Когда она вызывала силу Одена, приводя шкатулку в действие от имени Ричарда, эта сила оказала влияние и на нее саму. Был частично восстановлен тот ущерб, который наносила ей магия Огненной Цепи.

Назвав участником Ричарда, завершая тем самым установление связи с вызванными ею силами, Никки вдруг вспомнила Кэлен.

Это не было возвратом потерянной памяти о Кэлен – память не восстановилась, – а скорее простое переключение на реальность, в которой Кэлен существует и никуда не исчезала.

Казалось, целую вечность Никки считала, что Ричард пребывает в заблуждении, веря в существование женщины, о которой, кроме него, никто не помнит. И даже когда Ричард отыскал книгу «Огненная Цепь» и доказал им, что случилось на самом деле, Никки поверила ему, но на основании лишь собственной веры в Ричарда и в обнаруженные им факты. Это было всего лишь рассудочное признание, основанное на косвенных свидетельствах.

Это признание не имело оснований в ее собственных воспоминаниях или ощущениях. У нее отсутствовали личные воспоминания о Кэлен, а была только сохранившаяся память о словах Ричарда и косвенные доказательства. И вот таким заимствованным образом она поверила в существование этой женщины, Кэлен, – потому что верила Ричарду.

Но вот теперь Никки знала – знала вполне определенно, – что Кэлен действительно существует.

Никки все еще не обрела память о чем-либо, связанном с этой женщиной, но внутренне нисколько не сомневалась, что Кэлен – реальность. Ей больше не требовалось полагаться на слова Ричарда, чтобы признать это. Это было очевидным, почти таким, будто Никки постигла это самостоятельно и независимо ни от кого, – нечто похожее на воспоминание о встрече в прошлом с кем-то, чьи черты лица еще не восстановились в памяти. Но уже существование этой личности не вызывало сомнений.

Никки знала, что теперь, благодаря связи с силой Одена и тому, что эта сила коснулась ее самой, Кэлен больше не окажется для нее невидимкой. Никки будет в состоянии видеть ее точно так же, как может видеть любого и каждого. Магия Огненной Цепи все еще действовала внутри Никки, но сила Одена, хотя бы частично, уже противостояла ее воздействию, предотвращая развитие «ущерба», позволяя ей воспринимать истину. Ее память о Кэлен еще не восстановилась, но сама Кэлен для нее уже существовала.

Теперь Никки знала, и знала совершенно точно, что любовь Ричарда абсолютно реальна. При этом Никки ощутила болезненную радость за сердце Ричарда, несмотря на то, что ее собственное было разбито.

Кара приблизилась к ней сзади и сделала нечто, о чем Никки даже не могла вообразить, что такое может сделать морд-сит: очень осторожно обняла ее за талию и притянула к себе.

Этого, чего до появления Ричарда не сделала бы ни одна морд-ситов. Ричард изменил все. Кара, как и Никки, оказалась возвращена с самой грани безумия той страстью к жизни, которой обладал он. И они вдвоем разделяли удивительное понимание Ричарда, ощущая ту особую связь, ту перспективу, которую – Никки не сомневалась – никто, даже Зедд, не способен правильно оценить.

И более того, никто, кроме Кары, не смог бы в достаточной мере понять, от чего только что отказалась Никки.

– Ты сделала доброе дело, – прошептала Кара.

Зедд выпрямился.

– Да, так и есть. Прости меня, моя дорогая, если я был с тобой несправедливо груб. Теперь я понимаю, что ты все тщательно обдумала. Ты сделала то, что, по твоим убеждениям, было справедливо и верно. Должен согласиться, что, с учетом обстоятельств, ты сделала единственную вещь, действительно имеющую смысл.

Я извиняюсь за склонность к поспешным и глупым обвинениям. Мне довелось узнать множество воистину великих опасностей, связанных с использованием силы Одена. Вероятно, я знаю об этом больше, чем кто-либо из ныне живущих. Я видел, как действовала магия Одена, когда ее вызвал Даркен Рал. Вследствие этого у меня отчасти иной взгляд на нее, нежели у тебя.