Белое безмолвие смерти - Зонин Сергей

— Да, хирургия. И магия. Магия Искажения. Лепит живое тело. Как глину.

«Магия Искажения? Что-то мне тут очень знакомое чудится… И нехорошее… Будь осторожен! Я этому типу ни на грош ни верю… И узнай, наконец, что он от тебя хочет!»

— Убиться бумерангом… Тогда ясно, как ты с проницателем соединился… Ну ладно, так чего же ты хочешь взамен на своё искусство? Думаю, частичку дракона достать реально…

— Гарантий безопасности для себя. Что после спасения не убьёшь. Ни ты, ни Меч. Ни Дракон.

— Убивать? Да я с тебя, блин, пылинки сдувать буду, если ты целый мир спасешь!

— Ты сейчас так думаешь. После слияния можешь измениться. Или в драконьем гневе.

— Ну… Это да. Я постараюсь, конечно… но за Меч и Дракона ручаться не могу… Но что же ты тогда предлагаешь? Раз сам признаёшь, что я за себя не отвечаю… Или ты в меня радиоуправляемую бомбу засунуть хочешь, как гарантию лояльности?

— Не бомбу. Симбионта. Паразита. Живое к мёртвому. Я научился сращивать. Будет жить в тебе. Контролировать мысли. Передавать мне. Если надо — управлять тобой.

«ЧТОООО?!»

Прежде, чем Владимир успел среагировать, лезвие из костяных пластин вырвалось из его живота и достало стоящего напротив человека-червя, разрубив на уровне груди. Крови не было, существо рухнуло без единого звука, распластавшись двумя кусками чёрной резины. Второй, стоявший рядом успел перейти в «режим проницания», и Меч не смог причинить вреда его телу, пройдя насквозь. Зато выпил душу, и безжизненное тело провалилось в пол, словно в воду. Лишь после этого Владимир пришёл в себя и заорал: «Стой, сука!»

Его крик, как ни странно, подействовал. Меч вздрогнул, словно от боли, пластины лезвия заметно потемнели. Казалось, звуковая волна с силой ударила по клинку, что вызвало болезненные судороги тех частей, которые ещё оставались в теле Владимира.

«Кретин, — простонал Хребет, медленно втягиваясь обратно в „ножны“, — Творец, какой же ты кретин… И с такой силищей… Ты хоть понимаешь, что он тебе предложил?»

— Об этом я и говорил, — как ни в чём не бывало заметил Лемарг, высовывая из потолка морду очередной марионетки. — Не можешь отвечать за всех. Даже за себя не можешь. Нужны гарантии. Сам ведь так думаешь. Потому и убил себя. Я прав?

— Прав… Только не надо сейчас ссориться, ладно? Мне и так весь Носфер отомстить мечтает, только тебя во врагах не хватало… С этой костяшкой я ещё потом поговорю… по-своему, по-Судейски… Для тебя эти две… управляемых сущности — тяжёлая потеря? Ты говорил, что у них разум животных, но я так и не понял, как они для тебя — как домашние животные, или как части тела? В любом случае, извини.

— Не животное… Не часть тела… Не знаю, с чем сравнить. Но я не держу зла. Подозревал, что так будет. Это нормальный риск. Гнева Меча не боюсь. Боюсь твоего. Ты главный.

— Хм… спасибо за доверие. Слушай, мне надо обдумать твоё предложение. И обсудить… кое-с кем… — последние слова он почти прошипел. — Гелле я ничего не скажу, понимаю теперь, почему ты хотел беседовать наедине. Можем встретиться позже?

Короткая, уже знакомая пауза. То ли размышляет, то ли впечатления переваривает.

— Можем. Суток тебе хватит?

— Вполне!

— Значит, так и будет. Пошли. Выведу тебя к машине. Только следи за Мечом.

Пульсирующее устье живого коридора приоткрылось, пропуская хозяина и гостя.

— Не беспокойся… глаз не спущу с него, с подлеца… в переносном смысле. Кстати, о слежке. Откуда ты столько обо мне знаешь? То есть понятно, что следил, но как ты умудрялся видеть всё, что со мной было, чтобы ни я, ни Меч этого не заметили?

— Это не сложно. Имеешь все детали. Можешь сложить. В своём мире кем был?

— Оперуполномоченным… Это из русского языка слово, не могу найти подходящего перевода на носферский. Если попросту, то ловля преступников.

— Охотник за головами? Я так и думал. Почётно.

Не будь Хранитель уже мёртвым, сейчас бы он точно подавился.

— Гхм! Ну… можно и так сказать. В каком-то смысле. Но есть много отличий, всё-таки.

— Охотник должен уметь складывать. Думай сам. Имеешь достаточно подсказок.

— Однако! Так меня даже Меч ещё не оскорблял… Ты не находишь, что это рискованно — подвергать сомнению профессиональную компетентность Белого Судии?

— Не нахожу. Я тоже охотник. Умею наблюдать. Делать выводы. Знаю, за что ты караешь.