Новые боги - Бычкова Елена Александровна

Рогнеда стояла на вершине валуна. Древний камень был отколот с одного края и поблескивал ниточками слюды, тянущимися по гладкому граниту, с другой стороны — густо оброс мхом и травой. Неподвижная фигура волчицы казалась продолжением камня.

Она смотрела в сторону города, втягивая чуткими ноздрями его запах — мертвый и душный. Граница, которую установили некроманты, опоясывала и часть леса. Она ощущалась Рогнедой как глухая стена тумана, она пахла гнилым болотом и анисом — запахом, всегда окутывающим кадаверциан.

Оборотни непрерывно патрулировали территорию рядом с границей, но пока твари, служащие кадаверциан, не могли пробиться. Хотя вриколакос не обольщались, зная, что рано или поздно туман рассеется. Им придется уходить, вот только никто не знал, как далеко.

Словен, оставшийся в городе, каждый вечер сообщал о том, что там творится. Но постепенно его голос звучал все тише и тише. Стена глушила его, и воспитанник не мог тратить силы на то, чтобы преодолевать это препятствие.

Рогнеда замерла, чутко прислушиваясь к лесу, оставшемуся за границей. Оттуда доносились жуткие чужие голоса: рыдания, переходящие в зловещий хохот, бесконечный заунывный вой, крики о помощи, сменяющиеся невнятными ругательствами, рычание, от которого шерсть на загривке волчицы поднималась дыбом, а верхняя губа приподнималась, обнажая клыки.

За стеной тумана проносились быстрые черные силуэты. Иногда казалось, что они пытаются прорваться сквозь преграду, но застревают в сером киселе и нехотя отползают обратно. Граница все еще держала их.

Рогнеда отвернулась от мертвого города и стала спускаться с валуна, осторожно ставя лапы на прошлогоднюю листву. Густые кусты у подножия камня зашелестели, раздвинулись, и оттуда вышел серый волк с окровавленной тушкой зайца в зубах. Медленно приблизился, положил добычу перед подругой, отступил на шаг. Она не пошевелилась, хотя упоительный аромат свежей крови уже коснулся ее ноздрей.

Оборотень носом подтолкнул к ней зверька:

«Ешь».

Рогнеда пристально взглянула в его желтые глаза:

«А ты сам?»

Иован отвернулся, показывая полное равнодушие к добыче, но хищница чувствовала в нем тот же голод, что не отпускал в последнее время и ее саму.

Охотиться стало очень трудно. Людей, жителей небольших сторожек и деревень, разбросанных по лесу, берегли. А дичи почти не было. Иногда попадался какой-нибудь обезумевший, тощий заяц вроде этого, или белка неосторожно спускалась с дерева.

Волчица повела головой, делая вид, что хочет уйти:

«Я не стану есть без тебя».

Волк вздохнул почти по-человечески, подошел, толкнул ее косматым плечом и наклонился над тушкой зверька уже с большим интересом.

Они честно поделили добычу пополам. Волк проглотил свою часть, почти не жуя, и, пока ела подруга, стоял рядом, поглядывая по сторонам и чутко прислушиваясь. Вдали послышался заунывный вой, и Рогнеда узнала по голосу Веледа. Он, обещав помощь своим более цивилизованным родичам, сдержал слово, и его дикие собратья не ушли, не спрятались. Время от времени они появлялись неподалеку и так же внезапно исчезали, но никогда не приближались, не пытались общаться. Наблюдали издали. То ли не хотели сближаться, то ли не могли.

Земля под лапами дрогнула именно в тот момент, когда волчица поднималась с земли, довольно облизываясь. С ближайшей ели посыпались иглы. Где-то неподалеку с глухим треском упало старое дерево, подминая под себя молодые деревца.

Аромат хвои, зелени и свежей крови на мгновение заглушила гнилая вонь смерти. Оборотни дружно фыркнули и тут же преобразились. В человеческом облике терпеть удушающие эманации смерти было проще, чем в зверином.

— Вот зараза, — сдавленно произнес Иован, по-волчьи сверкая глазами. — Ненавижу. Прав был Велед, беда всегда идет из города. Надо было нам подальше от них держаться.

— Мы и держались. Только город всегда шел за нами по пятам. — Рогнеда сорвала несколько листиков мяты, растерла их между ладонями и вдохнула свежий аромат, отбивающий тяжелый запах. — Я беспокоюсь о Словене. Он там один.

— Он там с девицей-фэри, — усмехнувшись, ответил Иован, взял жену за руку и провел ее пальцами себя по лицу. — Не пропадет. И выход оттуда знает, если до сих пор не появился — значит, в порядке.

Она молча покачала головой, прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за стены. Они стали как будто громче и четче.