Путь, выбирающий нас - Панкеева Оксана Петровна

– Уже всерьез. Я его увидел. Ты тоже должна увидеть.

– Ой поздно… – виновато вздохнула Ольга. – Я уже так догадалась… По рычанию и посоху… Но все равно не вижу…

– Плохо. Когда надо представить себе конкретное лицо в конкретном гриме, у тебя сразу отказывает вся твоя неудержимая фантазия. Учись. Думай. Маэстро Диего!

– Да! – торопливо откликнулся Кантор, стоя посреди сцены как дурак, с прижатым к груди текстом. – Нашел. Что именно вам… спеть?

– На странице шестьдесят восемь. Сольная ария шамана Зарби «Кто не пробовал кровь на вкус…» Мелодию помните?

«Конкретное лицо в конкретном гриме?.. – обалдело подумал Кантор, невпопад листая страницы. – Значит, все-таки не опознание, а действительно пробы? Но какая ирония… Шесть лет спустя в том же спектакле спеть совершенно противоположного персонажа…»

Первые слова дались с трудом, словно их пришлось вышвыривать изо рта пинками. На пятом такте они благополучно слились с мелодией, попали в ритм. Голос, который Кантор за последние несколько дней почти поставил самостоятельно, окреп и набрал силу. Сами собой качнулись плечи в такт невидимым барабанам…

Исчез обшарпанный зал, исчезли взыскательные слушатели, пропал мятущийся товарищ Кантор. В широкой степи, на ветру, плясал у костра яростный орк наедине со своей ненавистью и взывал к своим орочьим духам, швыряя в огонь еще теплое сердце жертвенного барана, и просил помощи в святом деле – отомстить ничтожному, бледнокожему, голозадому человечишке…

– Теперь – видишь? – негромко произнес Карлос, когда текст вдруг закончился и маэстро Диего застыл посреди сцены, не зная, что делать дальше.

– Теперь – да, – восхищенно кивнула Ольга. – Маэстро, вы гений!

– Я знаю, – серьезно сообщил наставник и поднял голову. – Маэстро Диего, освободите сцену. Сейчас подойдите к бухгалтеру, подпишите контракт и получите экземпляр текста. Послезавтра в десять репетиция, прошу не опаздывать.

– Так вы… – ошеломленно выговорил Кантор, с трудом возвращаясь в реальность, – в самом деле меня берете?

– Да.

– С таким голосом?

Карлос неожиданно ухмыльнулся и, хитро прищурившись, как в старые добрые времена, совершенно невозмутимо ответил:

– Ты же орк.

И этот внезапный переход на «ты» доходчивее всяких подписей давал понять, что его действительно берут. Что с этого момента он не посторонний соискатель с улицы, а подданный маэстро Карлоса, который к своим актерам обращался только на «ты» и никак иначе.