Ночные маски - Сальваторе Роберт

– Утром надо повидаться с Пертилопой, – прошептал он. – Она все поймет.

Кэддерли сам не верил в то, что говорил, но отказывался признать правду.

– Утром, – снова прошептал он и забылся тяжелым сном. От восхода его, вконец растревоженного, отделяло немало времени, наполненного сновидениями.

Персиваль прыгает в окно комнаты – даже не в окно, а в двери веранды. Кэддерли удивляется, видя его в таком ракурсе: рядом с огромной белкой мощные двери кажутся маленькими оконцами. Но это все-таки Персиваль, подсознательно чувствует Кэддерли. Но почему он такой большой?

Белая белка входит в комнату и подбирается ближе. Кэддерли протягивает руку, чтобы погладить зверька, но Персиваль отступает, а затем бежит прочь. Его тяжелые лапы оставляют отпечатки на упавшем на пол поясе жреца. Кэддерли хочет уже возмутиться, но тут один из следов превращается в отверстие, и оттуда бьет бесконечный поток орехов. Сотни орехов! Тысячи! Гигантская белка с нетерпением запихивает их в свою бездонную пасть, и вскоре пол становится чистым снова.

– Куда ты идешь? – слышит Кэддерли собственный голос, в то время как белка направляется восвояси.

Двери каким-то образом уже успели закрыться, но Персиваль бежит прямо сквозь них, срывая с петель. Затем белка прыгает через перила балкона и скрывается в темноте.

Кэддерли садится в кровати – но это не его кровать, да и комната тоже чужая. Судя по всему, он лежит в гостинице, в общей комнате для постояльцев. Уже очень поздно, понимает он, и очень тихо. Кэддерли ощущает чье-то присутствие. Он чувствует рядом кого-то, похожего на привидение. Собрав все свое мужество, он оборачивается.

И тут же кричит: из его глотки вырывается возглас, вызванный глубоким отчаянием. Рядом лежит жрец-наставник Эйвери, учитель Кэддерли, его приемный отец, распростертый на одном из маленьких круглых столов. Его грудная клетка вскрыта. Кэддерли сразу понимает, что человек этот мертв и его сердце вырвано.

Проснувшись, Кэддерли приподнялся в постели – теперь уже в своей собственной. Его комната оставалась тихой, если не считать обычного стука балконных дверей, хлопающих на ночном ветру. Светила полная луна. Ее серебристый луч танцевал на полу, отбрасывая причудливые тени через оконное стекло.

Испуг оказался настолько сильным, что сонливость как рукой сняло. Кэддерли попытался снова вспомнить страницу в томе, стараясь воспроизвести то волшебство, то заклинание, которое помогает залить комнату светом. Он чувствовал, что истощен и встревожен, к тому же он не ел весь прошедший день, а возможно, и весь предыдущий. Образ страницы не приходил, так что испуганный жрец лежал неподвижно, в полутьме. Только мягкий лунный свет, ничего больше. До рассвета еще далеко.

СНОВА ДОМОЙ

Мощный гул голосов указывал путь Данике и братьям Валуноплечим, пока они шли по залам южного крыла второго этажа Библиотеки Назиданий. То, что источник этой суматохи – наставник Эйвери, трое друзей поняли намного раньше, чем приблизились к его кабинету. По слухам, встретившим их по прибытии, они знали, что главная мишень гневных выкриков мастера – послушник Кьеркан Руфо.

– Хорошо, что вы вернулись! – донесся голос откуда-то со стороны. Прямо по направлению к вновь прибывшим шла, тепло улыбаясь, директриса Пертилопа. Она по-прежнему носила черные перчатки и ниспадающее до пят одеяние с длинными рукавами. Стоячий воротник плотно обхватывал ее длинную шею, не оставляя открытым ни дюйма кожи. С волосами с проседью, стянутыми в тугой пучок, ее лицо казалось почти отдельным от тела, парящим в пустоте.

– Я уже испугалась, что, ваши сердца остались в Шилмисте, которая, впрочем, того заслуживает, – искренне сказала своим неизменно спокойным голосом директриса безо всякой тени осуждения.

– Вы просто сонные летучие мыши! – взревел Айвен, энергично тряся головой. – Это место больше подходит для робкого эльфа, чем для такого рубаки, как я!

Пайкел пнул его в голень, и братья еще долго обменивались затрещинами и тумаками.

– В Шилмисте мы неплохо провели время, – признала Даника. – Особенно когда разделали под орех этих уродов. Теперь все произошедшее кажется сном, смутными тенями, промелькнувшими в эльфийском лесу.

Пертилопа кивнула, и теплая улыбка вновь осветила ее лицо.

– Вы идете повидать Эйвери? – не то спросила, не то подтвердила она.