Перси Джексон и Лабиринт смерти - Риордан Рик

— Э-э... ну... да, мы его нашли.

На нас со всех сторон посыпались вопросы, ребята, казалось, так же ничего не понимали, как и я. Хирон предупреждающе поднял руку, требуя тишины.

— Сейчас не лучшее время задавать вопросы и здесь не лучшее место, чтобы на них отвечать.— Кентавр оглядел гору камней с таким подозрением, словно ему именно в этот момент бросилось в глаза, насколько опасными они выглядят.— Все марш по своим домикам. И спать! Игра прошла замечательно, но вам давно пора отдыхать.

Сразу разразился поток жалоб и стонов, но ребята все-таки послушно отправились в лагерь, на ходу оживленно переговариваясь. Взгляды, которые я ловил на себе, были откровенно недоумевающими.

— Что ж, это многое объясняет,— пробормотала Кларисса.— Например, теперь становится ясно, что искал Лука.

— Секундочку,— попросил я.— Что ты имеешь в виду? Что мы такое нашли?

Аннабет повернулась ко мне с потемневшими от тревоги глазами.

— Вход в лабиринт. Оказывается, в самом сердце нашего лагеря существует лазейка для вторжения.

Хирон, невзирая на наши протесты, настоял на том, чтобы все важные разговоры перенесли на утро. Другими словами, это звучало приблизительно так: «Эй, над тобой нависла страшная опасность, но ты пока не обращай внимания, спи себе дальше!»

Разумеется, я долго не мог заснуть, а когда это наконец удалось, мне приснилась темница.

Сначала я увидел какого-то мальчика. Одетый в греческую тунику, обутый в плетеные сандалии, он сидел, скорчившись, на полу просторной комнаты с каменными стенами. Больше здесь никого не было. Вместо потолка я увидал синее ночное небо, но стены в этом помещении были высотой футов под двадцать и сооружены из гладко отполированного мрамора. По всей комнате валялись разбросанные деревянные ящики, некоторые из них разломались, другие были опрокинуты, в общем, казалось, что их притащили сюда волоком. Из одного ящика на пол высыпались разные инструменты из бронзы, я увидел компас, пилу, несколько других, непонятного мне назначения.

Мальчик примостился в углу, он дрожал — может, от холода, а может, от страха. К тому же все его тело покрывала засохшая грязь, руки, ноги и лицо были расцарапаны, как будто его волокли сюда вместе с ящиками.

Внезапно со скрипом стали отворяться двойные дубовые двери, и через минуту в комнату вступили два стражника в доспехах из бронзы. Между ними, с трудом переставляя ноги, ковылял какой-то старик, которого они оба вынуждены были поддерживать, чтобы тот не упал. Дотащив до середины комнаты, стражники швырнули его на пол, и он, не шевелясь, застыл там как бесформенная куча тряпья.

— Отец! — Мальчик с криком кинулся к нему. Одежды старика представляли собой сплошные лохмотья, седые волосы перепутались, длинная курчавая борода сбилась в колтун. Нос сломан, изо рта сочилась кровь.

Мальчик обнял старика.

— Что они с тобой сделали? — горестно воскликнул он, обращаясь к старику, потом обернулся к стражникам и выкрикнул: — Я убью вас!

— Не сегодня,— произнес чей-то голос.

Стражники расступились, давая дорогу стоявшему позади них высокому мужчине. На нем были белые одежды, на голове сиял тонкий золотой обруч, а борода казалась такой узкой, что походила на древко копья. Глаза мужчины сверкали жестокостью.

— Ты помог афинянину убить моего минотавра, Дедал. Ты умудрился настроить против меня даже мою дочь.

— Вы сделали это сами, ваше величество,— с трудом выговорил разбитыми губами старик.

Один из стражников двинул ему кулаком под ребра, и Дедал застонал от боли.

— Прекратите! — воскликнул мальчик.

— Ты так сильно полюбил свой лабиринт,— продолжал царь,— что я решил: было бы жестоко разлучать тебя с ним. Оставайся здесь, пусть лабиринт станет твоей мастерской. Будешь тут создавать новые чудесные вещи. Мне на забаву. В каждом лабиринте должно сидеть чудовище, вот ты и будешь моим чудовищем.

— Я не боюсь тебя,— ответил старик, не сдержав стона.

Царь презрительно усмехнулся и перевел взгляд на мальчика.

— Но за сына-то ты, наверное, боишься? Ты ведь, кажется, любишь его? Так вот, попробуй еще раз ослушаться меня, старик, и наказание понесет твой сын.

Царь быстрыми шагами вышел из комнаты, за ним последовали стражники. Двери лязгнули, закрываясь, и старик с сыном остались в темноте.

— Что нам теперь делать? — жалобно спросил мальчик.— Отец, я боюсь, они убьют тебя!

Старик с трудом сглотнул, попытался улыбнуться сыну, но распухшие окровавленные губы не слушались.

— Не падай духом, сын мой.— Он поднял глаза к звездам.— Я... я найду выход.

Тяжелый засов стал задвигаться, и отего громкого скрежета я проснулся в холодном поту.

Хирон созвал военный совет в такую рань, что я еще толком не успел прийти в себя. Особенно после такого сна. Мы встретились на арене для поединков, что я, честно говоря, счел довольно странным — как можно обсуждать судьбу лагеря, когда рядом Миссис О'Лири жует ярко-розовое резиновое чучело быка в натуральную величину.

Хирон и Квинтус стояли, беседуя, перед стойками с составленными в них мечами, Кларисса с Аннабет уселись рядом и принялись что-то горячо обсуждать, Тайсон и Гроувер разбежались как можно дальше друг от друга. За столом сидели дриада Можжевелка, Силена Боргард, Тревис и Кон-нор Стоуллы, Бекендорф, Ли Флетчер... и даже Аргус был здесь, стоглазый глава службы безопасности лагеря. Только теперь до меня дошло, насколько важно для лагеря это собрание. Аргус никогда не показывался, если речь шла о пустяках. Все время, пока Аннабет говорила, он так таращил на нее сотню своих налитых кровью глазищ, что все его тело стало красно-синим, словно на наших глазах покрылось кровоподтеками.

— Лука, должно быть, знал о существовании этого входа в лабиринт,— начала Аннабет.— Про лагерь он вообще знает почти все.

Мне послышалась в ее голосе некоторая гордость. Она и вправду до сих пор уважала этого парня, несмотря на все то, что он натворил.

Можжевелка кашлянула.

— Именно это я и пыталась сообщить тебе вчера вечером, перед тем как на вас напали скорпионы. Вход в пещеры там находится уже давно. И Лука часто им пользовался.

— Тебе было известно о пещерах и ты ничего нам не рассказала? — нахмурилась Силена.

Лицо Можжевелки позеленело.

— Но откуда же мне было знать, что это важно? Какая-то пещера... Я вообще-то не охотница лазать во всякие старые подземные развалины.

— У девочки хороший вкус,— заметил Гроувер.

— Я бы и на эту внимания не обратила, если б... ну, если б не увидела там Луку.— Теперь зеленый оттенок на ее щеках стал чуточку гуще.