Звёздный свиток - Роун Мелани

Тишину нарушили хруст пергамента и голос Андраде. — Итак, результат подсчета голосов следующий: Оссетия, Дорваль, Сир, Кирст и Луговина против; Кунакса, Гилад, Криб, Фессенден и Изель за. — Она оторвала взгляд от своих записей. — Милорды, это означает, что мы зашли в тупик.

Рохан не мог заставить себя встретиться с ней глазами, зная что он там найдет. Масуль закусил губу, его пальцы барабанили по резной деревянной подставке часов.

Наконец Рохан поднялся, намеренно приковав к себе взгляды всех присутствующих.

— Милорды, дело обстоит именно так, как сказала леди Андраде. Ни одна точка зрения не получила большинства, Фирон остался без принца, а мой голос и голос принцессы-регента недействительны. Я вижу несколько выходов из этого положения.

Слова Рохана заставили их выпрямиться, но только Масуль осмелился выразить владевшее всеми недоумение.

— Что вы имеете в виду? — И только когда кто-то возмущенно вздохнул, самозванец добавил: — Милорд…

— Я имею в виду, что у нас есть выбор. Представленные доказательства не смогли убедить ни тех, ни других. Но…

Наконец он рискнул взглянуть на тетку. Та медленно кивнула и положила на стол длинные руки с десятью кольцами и мерцающими браслетами.

— Что это значит, миледи? — мягко спросил Ллейн.

— Фарадимы обладают некоторыми возможностями, о которых не знают не только непосвященные, но и подавляющее большинство самих фарадимов. К примеру, кое-кто из нас умеет достаточно ясно видеть будущее, — ответила Андраде.

— Прошу прощения, миледи. Надеюсь, вы не предлагаете нам взглянуть, на что будет похож мир, если в замке Крэг станет править принц Масуль? Я не слышал ничего более…

Андраде продолжала так, будто Мийон не открывал рта:

— Милорды, я сама не раз делала такое. Но в настоящий момент требуется нечто другое. Прошлое. В частности, хранящиеся в моей памяти воспоминания о событиях ночи, имевшей место двадцать один год назад. С помощью некоторых средств… я могла бы вызвать прошлое и дать вам увидеть его. Это трудно и опасно. Однако я надеюсь, что тот, кто не поверил мне, поверит тому доказательству, которое я собираюсь представить.

Но почему мы должны верить в этот абсурд и позволять его? — воскликнул Велден. — Я никогда не слышал о такой способности. Откуда я знаю, что это не фокус?

— Вы смеете сомневаться в слове леди? — В глазах Ллейна сверкали молнии.

— Успокойся, мой друг, — сказала Андраде. — Он прав Принц Велден, вас удовлетворит, если для начала я покажу сцену из прошлого, свидетелями которой были мы оба?

У ошеломленного Кабара отвисла челюсть; Мийон был встревожен, но старался скрыть это; Масуль насмешливо скривил губы. Пиманталь казался заинтригованным а Саумер — полным надежды. Наконец принц Изельский сказал:

— Если это может рассеять наши сомнения и не слишком опасно для вас…

— Для меня? Возможно, — ответила Андраде, пожимая плечами. — Но я думаю, еще большая опасность грозит ему . — Она иронически посмотрела на Масуля. — Ну? Ты достаточно уверен в своей правоте, чтобы рискнуть подтвердить ее с помощью искусства «Гонца Солнца»?

— В которое я ни капли не верю, — парировал Масуль. — Но если этого желают их высочества, почему бы и нет?

— Хорошо. — Она встала и поклонилась Рохану. — С вашего позволения, милорд, я вернусь к себе и начну готовиться.

— К завтрашнему утру, миледи? — Внезапная бледность Андраде привела его в ужас.

— К сегодняшнему вечеру. Надо покончить с этим как можно скорее. — Она снова смерила Масуля взглядом. — Ты отнял у нас много сил и времени. У их высочеств хватает более важных дел.

Не добавив к этому ни слова, она вышла из шатра, в котором по-прежнему стояло молчание. Принцы смотрели друг на друга, а потом переводили взгляд на Рохана. Он откашлялся.

Но прежде чем он успел открыть рот, заговорил Масуль — легкомысленно, насмешливо растягивая слова, в которых, однако, сквозила нескрываемая враждебность.

— Ну, кузен, — сказал он Рохану, — похоже, семейная ведьма — ваша последняя надежда. Впрочем, мне все равно. Меня не напугаешь ничем.

— Значит, ты круглый дурак, — спокойно ответил Рохан. — Милорды, встречаемся здесь же на закате. Никто не будет возражать против присутствия верховной принцессы, моего сына и принцессы-регента?

Возражений не было; их и не могло быть. Вновь воцарилась зловещая тишина, и Рохан остался один. Несколько минут он стоял молча, ничего не видя вокруг, а потом рухнул в кресло и закрыл лицо руками.