Звёздный свиток - Роун Мелани

— Нет. Останься.

Будь на месте Андраде любая другая женщина, этого приказа было бы достаточно, чтобы разбить самое любящее сердце. Но для нее такой тон был единственной мольбой, которую могла позволить себе ее гордость. Уриваль испугался.

— Как пожелаешь, моя повелительница. — Он снял с себя одежду, остался в одной длинной нижней тунике, лег поверх покрывала, натянул на себя дальний конец стеганого одеяла и завернулся в него. Он не прикасался к ней, только ждал, следя за легкими тенями, гулявшими по комнате.

— Если бы на месте Андри был Мааркен, я бы не волновалась, — наконец сказала она. — У Мааркена чувство чести развито не меньше, чем у Чейна или Рохана. Но с Андри просто беда: он слишком умен. И почему вся моя родня такая умная? — Она вздохнула. — Но все же что-то отличает его от отца, дяди или братьев. Наверно, это досталось ему от Зехавы.

— Скорее от тебя.

— Да, я всегда была ужасно умной, правда? — Она издала неприятный смешок. — Андри будет еще опаснее, чем я. И я молю Богиню, чтобы решение сделать его лордом этой крепости после моей смерти не оказалось ошибкой.

— Он молод. Еще научится.

— Ты должен будешь руководить им.

— Сперва убедись, что я переживу тебя, — добродушно поддразнил он, изо всех сил стараясь не думать о том, каким будет мир без нее, — Кроме того, у него есть Рохан, есть родители. И не следует недооценивать влияния Мааркена или Сорина. Андри обожает братьев.

Андраде завозилась под одеялом, и холодные пальцы сжали его руку.

— А мы с тобой не в первый раз лежим в одной постели, — заметила она. — Помнишь?

— Еще бы. Я всегда знал, что той ночью именно ты сделала меня мужчиной.

— Я старалась, — откликнулась Андраде, и на сей раз смешок ее был совсем другим. — Пришлось побороться за тебя с Кассией. К тебе должны были отправить одну из нас. Похоже, она до сих пор не простила меня.

— Это я бы никогда не простил тебя, если бы на твоем месте оказалась она.

— Но как ты узнал? Никто из тех, кого я сделала мужчинами, не догадался об этом.

Уриваль не стал говорить, что, собираясь к нему, Андраде сплела покрывало Богини не так тщательно, как следовало. С тех пор прошло сорок пять лет, а она все еще не понимала, что сделала это нарочно, потому что сама хотела, чтобы он узнал ее.

— Дар Богини, — сказал он, имея в виду совсем другое.

— И все последующие ночи. Должно быть, поэтому ты и узнал меня. Повторение пройденного. А Сьонед тоже знает, что это был ты?

— Может быть, догадывается. Я не знаю. Хотя я не раз испытывал искушение получить благодарность от Рохана. Я тоже старался.

— Тщеславный старый развратник. — Она придвинулась ближе, и Уриваль обнял ее одной рукой. Они так подходили друг другу! — Как ты думаешь, у Мааркена и Холлис будет то же самое?

— Как и у нас с тобой, это надолго. Он нежно поцеловал ее в лоб. — А когда наступит утро и мы отдохнем, ничто не помешает нам доказать, что мы с тобой еще совсем не старые.

— Бесстыдник.

— Ты сама научила меня, — улыбаясь, ответил он. — Засыпай скорее!

ГЛАВА 6

У Сьонед не было привычки обманывать мужа или хотя бы по какой-нибудь причине просто избегать его присутствия. Как можно избегать или обманывать свое «второе я»? Но после спасения Меата и поразительного случая с драконом она два дня занималась и тем и другим.

Весь день и вечер первого дня она тревожилась о Поле и Тобин, которые очень тяжело перенесли потерю отнятой у них энергии. К тому времени, когда она убедилась, что оба спят и никакая опасность им не угрожает, Сьонед была так измучена, что сама рухнула в постель и проспала до полудня. Остаток дня ушел на встречу и размещение лорда и леди Ремагевских, прибывших с детьми; это дало Сьонед еще одну возможность не сообщать Рохану о своих невеселых мыслях и избегать оставаться с ним наедине.

Рохан терпеливо ждал, но каждый раз, когда Сьонед сталкивалась с ним, она замечала, что глаза мужа становятся все более озабоченными. На третье утро терпение верховного принца лопнуло, и вместо того, чтобы спуститься в Большой зал и позавтракать со всеми остальными, он приказал подать еду в их кабинет. Это означало, что их высочества не желают, чтобы их беспокоили; Сьонед знала, что никаких случайных вторжений теперь не будет и что приказ останется в силе, пока Рохан не удовлетворит свое любопытство и не узнает все, что случилось в тот солнечный день.

Она сидела напротив мужа за широким столом из плодового дерева, служившим им письменным, и вспоминала годы, проведенные в Крепости Богини, когда ее вызывали к начальству, чтобы устроить головомойку за какой-нибудь проступок. Между Роханом и Андраде было явное семейное сходство; сейчас, когда на лице Рохана застыло суровое выражение, это сходство стало еще более заметным.