Секреты и сокровища - Фрай Макс

В качестве доказательства подлинной причины помешательства молодого Фокса доктор Стенли приводит некоторые документы, в том числе и газетные вырезки двухсотлетней давности, и подчеркивает тот факт, что все исследования Фокса, начатые им в 1920-м году, привели его к столь ужасному результату только потому, что он нашел то, что искал.

***

Детство Джереми провел среди старинных вещей, которые любил нежной любовью. Его очаровывало древнее задание школы, старинные тихие парки, предзакатные улочки сонного Эвиденса, лучи солнца на куполе Ратуши. Он мог каждый вечер приходить на Проспект-террас, чтобы смотреть на дальние холмы, подернутые загадочной сиреневой дымкой, на фоне апокалиптического заката, ослепляющего взор багровыми, красными и золотыми лучами.

Фокс любил сидеть в библиотеках, с трепетом переворачивая рассыпающиеся страницы древних книг, часами предаваясь историческим и генеалогическим изысканиям.

Начало его странного, почти фанатического увлечения одним зловещим фрагментом истории города положил случайный разговор с отцом. Как-то после обеда, когда Эдуард Фокс вышел в сад, чтобы посидеть с трубкой, встречая в тени деревьев наступающий вечер, мать Джереми вскользь обмолвилась, что нашла на дне одного из ящиков заметку про "того самого Вульфа". Джереми заметил, как отец неодобрительно покачал головой, и тут же поспешил узнать, кто такой этот Вульф

— Это один из наших дальних предков, — неохотно отвечал отец. — С его именем связано несколько сомнительных происшествий; а впрочем, ничего особенного. Если тебе так интересно, поищи в библиотеке Брауна подшивки старых газет, там наверняка что-то есть.

Джереми сказал, что именно так он и поступит. На следующий же день он уже корпел над огромной кипой «Газетт», выискивая сведения о таинственном Вульфе. То, что он обнаружил, превзошло все его ожидания. Почти безвылазно проведя неделю в библиотеке, Фокс внезапно сорвался в Мискатоник, надеясь найти в местном университете какие-то, одному ему ведомые, документы. Потом Фокс прислал родителям открытку, из которой явственно следовало, что он зачем-то приехал в Салем. Пробыв там еще неделю, он вернулся, и несколько дней, забывая о еде, возился с пожелтевшими бумагами в своей комнатке под крышей фамильного дома. Родители и друзья Фокса недоумевали, но не видели ничего плохого в таком исследовательском энтузиазме.

Несколько раз Джереми выезжал за город, зачем-то навещал окрестных фермеров. Возвращаясь, он был каждый раз все мрачнее и мрачнее, пока, наконец, не наступил тот день, когда отец застал его дома, всего в грязи, издающим жуткие стоны вперемежку с бредовыми описаниями постигшего его ужаса.

II Прошлое Эвиденса: кошмарная чета Грэнди

Имя Джона Вульфа, фигурирующее как в легендах, так и документах, обнаруженных Джереми, было тесно связано с необычной четой Грэнди, появившейся в Эвиденсе в начале восемнадцатого века. По слухам, они бежали из Салема. Изначальная странность Аштона и Уллы Грэнди заключалась в их чрезмерной смуглости и необычных чертах лица. По слухам, которые немедленно распространились в городке, они были потомками индейцев племени наррагансетт. Супруги быстро заняли достойное место в городе, во многом благодаря щедрым пожертвованиям; Аштон принимал участие в постройке Большого Моста, а потом приобрел верфи близ Майл-энд-Коув, и снаряжал корабли, торгуя с Вест-Индией, Африкой, и Лондоном.

В то же время по городу ходили слухи о странных вещах и зельях, которые он привозил из этих стран, или выписывал из Ньюпорта, Аркхема и других городов.

Помимо прочего супруги Грэнди приобрели небольшую ферму близ Саксет-роуд, которую порой навещали раз в полгода, а иногда проводили там целые месяцы. В их отсутствие на ферме жила лишь пожилая чета слуг, молчаливых, а то и вовсе немых.

Со временем, горожане начали замечать за Грэнди еще одну любопытную черту. Оба словно бы не старели. Время не оставляло на них никаких следов, за исключением того, что оба становились с каждым десятилетием словно бы четче, как будто неведомый скульптор год за годом оттачивал черты их лиц.

Несмотря на все попытки Грэнди стать в Эвиденсе своими, люди все равно сторонились их, пугаясь застывшего, непроницаемого взгляда Аштона, и угрюмости Уллы, которую не могли скрыть никакие попытки казаться радушной хозяйкой. Постепенно во всем городе не осталось уже чудаков, которые рискнули бы прийти в гости в молчаливый особняк Грэнди. Вокруг него словно бы опустилась завеса, поддерживаемая упорными слухами о полуночных экспериментах с алхимическими зельями, которые Аштон проводил в подвале своего дома, непонятной привычкой наглухо закрывать ставни нижних окон, и диковинным светом, который иногда мелькал в чердачном окне.