Крылья Феникса - Жданова Светлана

— Достаточно. Просто тот наглец еще и других демонов сюда привлек. Вот такой маленький междусобойчик, — загрустил асур.

— А что вы?

— Мы? Не поверишь, девочка, но иногда мы даже радуемся, что с тобой все так получилось. И что Владыкой остается Веельзевул. Сейчас стало понятно, что такая малость, как лишний претендент на власть, мало что решает для сталемордого. А у отца все же опыт. Правда прибить соперника для Хананеля — чисто спортивный интерес. Ну и тебя заодно. Уж больно широкую огласку приняла та история. Половину отряда хваленого Асурендры перебила человеческая девчонка. Так теперь ты еще и выжить умудрилась. Вот мы и боимся…

— Кстати, Лил. По вопросу выживания. Я узнавал. Помнишь мы вчера с тобой говорили… Та принцесса из сказки действительно жила не долго, но весело. — Эльф поднял на меня зеленые глаза. — Пока не появились эти, — кивнул он в сторону заметно поднапрягшегося Зака.

— Что ты, Элестс. С этими она жила еще веселей. — Я обняла асура за руку, крепко-крепко прижавшись к нему. — С этими мне ни один черт не страшен. Даже Хананель. Вы меня любите?

— Очень. А если бы кое-кто любил чуть меньше, тебя бы здесь уже давно не было. Сидела бы дома, а не по королевствам носилась.

— Угу. Босая, беременная, на кухне, — хмыкнула я, понимая, что уже порядком захмелела.

Зак округлил глаза, видимо, представил. Потом успокоился и улыбнулся:

— Нет. Прекрасная, счастливая, на троне. Он ведь тебя действительно любит. А ты… Женщины!

— Ты ему только не говори, хорошо, — икнула я, чувствуя, как земля идет из-под ног, даже несмотря на то, что я сижу. — Но я его тоже люблю. Тш-ш! Никто не должен знать.

— Ох, Лилит, ты никогда не умела пить.

— Никогда, — качнула я головой, отчего она чуть не отвалилась. — Но теперь я хотя бы утром помню, что было вечером.

— Да уж. А то раньше было… Весело.

— Что было раньше? — насторожилась я.

— А ведь мы еще спорили, вспомнишь ты или нет, — захихикал он. — Ты помнишь, как домой добралась после отмечания ваших экзаменов, чудо ты наше?

— Не-а. У меня вообще полвечера как коровой слизало. Вадик говорил потом, что я с Данте ругалась, но у меня в голове скворечник.

— Ругалась! — весьма невежливо заржал Заквиэль. Смотри-ка, это же надо было — асура напоить! Перенервничал, наверное, со мной такой бурной. — Да вы скандалили на весь зал. Сколько посуды побили. А мирились как помнишь? Не-ет? Много пропустила!

— Зак, не пугай меня. Что я еще натворила?

— Когда ты уснула, мы Данте с тобой отправили во дворец, ему не в первый раз летать с одной бесшабашной принцессой. По его словам, на полпути ты опять проснулась и потребовала показать тебе воздушные крылья. Данте хоть и сам пьяный был, он у нас по этому делу самый слабый, но на самоубийцу не походит. На таких-то летать опасно после нашего веселья, а тебе подавай воздушные. Ну, он и ляпнул — хорошо, но только ты меня поцелуешь. А у тебя вообще никогда с приличиями ничего общего не было.

— Чего? — окончательно протрезвела я.

— Того. Были тебе воздушные крылья.

— У-у, — только простонала я, пряча горящее лицо в ладонях. — Что же вы раньше не сказали, я бы трезвенницей стала. Хотя хорошо, что не сказали. Я бы от смущенья вообще даже смотреть на него не смогла бы.

— А чего смущаться? Когда вернулся, лицо у него было такое… идиотское, и глаза как блюдца, что мы стали подозревать его в слабоумии. Вот ему и пришлось рассказывать какой ты фортель выкинула. Правда, недовольных по моему не было. У Данте потом еще полдня такая дурацкая улыбочка была, полдворца перепугал. Ты сама знаешь, он нормально улыбаться и так не умеет, а тут еще это. До сих пор задаюсь вопросом — что же ты такого сделала, вогнав его в подобный ступор.

Уткнувшись носом в ладони, я тихо постанывала от смущения. И стыда. А еще было очень обидно — ну почему же я этого не помню?

— Зак, ты садист! А Данте… Ну попадись он мне только, шутник рогатый.

Асур рассмеялся и вновь обнял меня.

А надувшая губки Катинка, исчезнув на минуту, вернулась, неся в руках лютню:

— Раз все так здорово получается, то мне хочется танцевать. Идем?

Я улыбнулась. И пока подруга пошла освобождать себе место, склонилась к уху асура:

— Ты можешь вылечить ее?

— От чего?

— От страха. Он ей жить не дает. Меня вы могли вылечить, значит, и ее можете. Пожалуйста, Зак. Катинка мне очень дорога, и я не могу смотреть, как она мучается от этого. Ведь глупышка жизнь себе сломает.