Преисподняя - Сандему Маргит

— Блоксбергская скачка?

— Нет, совсем не это. Тебе предстоит пережить это в глубочайшем одиночестве, в миг озарения. Это — средство, пробуждающее в человеке дремлющие в нем знания о жизни. Знания, таящиеся в каждом человеке, о существовании которых мы забыли.

Суль кивнула.

— Несите котелок!

Тишина упала на лес. Костер медленно догорал, но ночь была теплой. Все четверо сидели, накрывшись пледом и вдыхая пар из котелка.

Все закружилось вокруг Суль. В голове ее началась сумятица, вихрем проносились какие-то видения, краткие и расплывчатые, она не могла уследить за ними. Тем не менее, она была счастлива, находясь рядом с людьми, которые понимали ее, хотя и не могла собраться с мыслями. Внезапно мужчина откинул плед и унес котелок. Суль поняла, что все они достигли необходимой стадии транса.

Она повалилась в бессилии на спину, на заросший травой склон. Старуха сделала то же самое, больная упала навзничь на траву, а мужчина свернулся калачиком на том месте, где сидел.

Суль была так возбуждена, что ей казалась, что нее вокруг кружится. Ее окружили видения, которые становились все более и более четкими.

Светила луна, но это была совсем другая лунная ночь — совсем в иные времена. Она стояла на коленях, кусая и теребя другую женщину, лежавшую на спине. Ей было холодно, и она была совсем маленькой: ее ручонки казались такими крошечными в сравнении с телом женщин. Подняв голову, она услышала, как какая-то молодая девушка сказала: «Идем! Твоя мама умерла!» Эта девушка была Силье! Как молодо она выглядела! Почти ребенок!

Видение исчезло, вместо него появилось другое. Суль сидит у кого-то на руках. Ее держит та самая женщина, которую она видела мертвой. Это ее мать, Суннива. Как она красива! Такие темные, печальные глаза. Там был и какой-то мужчина — должно быть, ее отец, но черты лица его были не так определенны.

Видение быстро исчезло. Появилось еще одно лицо — Ханна! Суль со стоном потянулась к ней, хотела поговорить с ней, но ее уже не было, и новые, странные лица выглянули из неведомых глубин ее подсознания — лица, имевшие между собой нечто общее: озлобленность, одиночество, смерть. Отвратительные, порой красивые — и Суль знала, хотя и не понимала, откуда она это знает, что все они явились из разных времен.

Она попала в прошлое. Перед ее взором были осужденные: это была ее родня из Людей Льда, ее предки. Ханна не относилась к числу ее прямых прародителей, но в том, что Суль увидела ее, не было ничего удивительного: она знала Ханну в своей действительной жизни. Те же, кого она видела теперь, были ее умершими прародителями.

Суль глубоко вздохнула. Она пребывала в своего рода глубоком сне. Ей было все это интересно, но вместе с тем, она чувствовала какой-то страх — и это было для нее ново. Она все глубже погружалась в сон, уже не отдавая себе отчета в том, что это были сновидения. Она думала, что это реальные фигуры. Она видела и их окружение, хотя оно и было более расплывчатым, чем сами люди. Это было скорее общее впечатление о несказанно горькой доле в негостеприимной долине Людей Льда. Нужда, печаль, безнадежность — и мятежная тоска.

Тенгель и Силье были не единственными, кто тосковал по простой человеческой жизни.

Перед Суль мелькали лица безымянных людей из ушедших времен. Их было много, но специфические родовые черты проявлялись лишь изредка. В среднем, у одного человека на каждое поколение, как говорил ей Тенгель. Она видела приветливые, милые лица, но они проносились мимо так быстро, словно сговорились, что Суль должна увидеть лишь тех своих родственников, которые обладали сверхъестественными качествами — или же это она сама хотела видеть только их.

Появился необычайно красивый мужчина. В нем было что-то особенное. Как замечательно было смотреть на такое чудо! У него, как и у Суль, были желтые глаза с дьявольским выражением и злобная улыбка — Суль всю затрясло, хотя она видела и не такое.

«Вот это мужчина для меня!» — подумала она. Если ей попадется такой, влюбится она в него или нет? Она не была уверена в этом. Возможно, именно тогда Суль и поняла, свою неполноценность. Как невыносимо трудно быть человеком, будучи при этом в родстве со Злом. Этот прекрасный, невыразимо привлекательный мужчина, которому она только что смотрела в глаза, был одним из немногих счастливцев среди ее родни. Он был самим воплощением Зла! Она видела, какие страшные трагедии переживали остальные ее родственники. Тенгель, возможно, пережил больше всех остальных. Но он был достаточно силен, чтобы сделать выбор. Ханна тоже… перешла, как и он, на другую сторону… Но была ли Ханна только злой? А она сама?