Крепость Жемчужины - Муркок Майкл

– Ты очень строга, моя госпожа…

– Иначе нельзя, если мы хотим выжить. У Алнака было чутье хорошего похитителя снов, но вот знаний ему не хватало. Этим-то и объясняется его неудача. Ты же владеешь необходимыми знаниями, иначе ты бы не смог овладеть колдовством. Без этих знаний ты бы тоже давно погиб.

– Многие из этих знаний я отверг, госпожа Оуне.

– Да, мне это известно. Но навыков ты, я думаю, не утратил. По крайней мере, я на это надеюсь. Первый из законов, которым подчиняется похититель снов, гласит: «Предложения помощи всегда должно принимать, но доверять им никогда нельзя». Второй гласит: «Бойся знакомого». Третий говорит нам: «Все незнакомое принимай с осторожностью». Есть и множество других, но именно эти три являются основой, которая позволяет похитителю снов выжить. – Она улыбнулась.

Улыбка у нее была странная – приветливая и ранимая, и Элрик понял, что Оуне устала. Возможно, скорбь лишила ее сил.

Мелнибониец говорил мягко, поглядывая на огромные красные скалы – защиту и святилище оазиса Серебряного Цветка. Голоса теперь смолкли. Тонкие струйки дыма поднимались в синеватое небо.

– И сколько же времени нужно, чтобы подготовить похитителя снов?

Теперь она почувствовала его иронию.

– Лет пять, а то и больше, – сказала она. – Алнак был полным членом нашего цеха уже, кажется, шесть лет.

– И ему не удалось выжить в мире, где удерживается в плену дух Священной Девы?

– Он, несмотря на все свое мастерство, всего лишь обычный смертный.

– И ты думаешь, что я – нечто большее?

Она открыто рассмеялась.

– Ты – последний император Мелнибонэ. Ты самый сильный из своего народа, о чьем знакомстве с колдовством ходят легенды. Да, ты оставил свою невесту и посадил на Рубиновый трон своего кузена Йиркуна, чтобы он правил в качестве регента до твоего возвращения (такое решение мог принять только настоящий идеалист), но тем не менее, мой господин, не надо делать вид, будто ты всего лишь обычный смертный.

Хотя Элрика и снедало желание хлебнуть смертельного эликсира, он рассмеялся.

– Если я обладаю такими качествами, моя госпожа, то как же я оказался в таком положении – на грани гибели из-за козней третьеразрядного провинциального политикана?

– Я ведь не говорила, что ты в восторге от самого себя, мой господин. Но было бы глупо отрицать, что ты был тем, кем был, и можешь стать тем, кем можешь стать.

– Я предпочитаю поразмышлять о втором, моя госпожа.

– Тогда подумай о судьбе дочери Райка На Сеема. Подумай о судьбе его народа, который был лишен своей истории и своего пророка. Подумай о своей собственной судьбе – погибнуть так глупо в чужой стране, не выполнив своего предназначения.

Элрик согласился с ее словами. Она продолжила:

– Возможно также, что как колдун ты не имеешь себе равных в своем мире. И хотя твои конкретные навыки могут и не пригодиться тебе в том предприятии, что предлагаю я, твой опыт, твои знания и понимание могут перетянуть чашу весов в сторону успеха.

Элрик занервничал – потребность его организма в снадобье стала невыносимой.

– Хорошо, госпожа Оуне. Я согласен на все, что ты скажешь.

Она чуть отошла в сторону и смерила его оценивающим взглядом.

– Тебе, пожалуй, лучше вернуться в шатер и найти свой эликсир, – мягко сказала она.

Уже знакомое ему отчаяние наполнило альбиноса.

– Придется, моя госпожа. Придется.

Он повернулся и поспешил туда, где стояли шатры баурадимов.

Он почти не отвечал на приветствия встречавшихся ему на пути. Райк На Сеем ничего не трогал в шатре, где спали Элрик и Алнак Креб, и альбинос поспешно вытащил из седельного мешка сосуд и сделал большой глоток. Он сразу же испытал облегчение (хотя бы и временное), прилив энергии, иллюзию здоровья – следствие глотка кварцхасаатского зелья. Он вздохнул, повернулся ко входу в шатер и увидел Райка На Сеема. Лицо старика было нахмурено, глаза полны боли, которую он пытался скрыть.

– Так ты согласился помочь похитителю снов, Элрик? Ты попытаешься способствовать воплощению предсказания в жизнь? Вернуть нам нашу Священную Деву? Времени Теперь осталось еще меньше. Скоро Кровавая луна закатится.

Элрик уронил сосуд с эликсиром на ковер, покрывавший пол шатра. Он наклонился и поднял Черный Меч, который оставил здесь, отправляясь на прогулку с Оуне. Меч завибрировал в его руке, и Элрик почувствовал слабый приступ тошноты.

– Я сделаю все, что от меня требуется, – сказал альбинос.