Сафари для победителей - Каменистый Артем

И тут впервые подал голос раттак — заговорил странно, дребезжащим тоном, с присвистыванием, ухитряясь делать ударение на каждом слоге:

— Тибби весьма недоволен погодой. Тибби великолепно интенсивно замерз, Тибби устал, и Тибби такой увлажненный, что в шерсти его хотят завестись речные пиявки. Тибби согласен развести костер даже посреди расположения вражеской армии. Тибби очень хочет нагреть свое тело.

— А ведь верно хомяк говорит, — неожиданно согласился омр. — Боясь солдат, мы рискуем околеть от холода. Хватит — я на перевале так намерзся, что больше неохота. Сворачиваем вон туда — к тем деревьям. Высокие, и густо стоят — хоть какая-то защита.

* * *

Омр себя не перехваливал — он и впрямь сумел развести огонь посреди засилья сырости. Правда, с делом этим не спешил — изрубил топором сухую лесину, настрогал из ее сердцевины лучинок, пожертвовал пучок просмоленной пакли, укрытый от влаги в берестяном свертке. Выложил из дров высокий конус, прикрыл его сверху мхом, зажег середину, заполненную щепой. Поначалу полыхнуло несильно — пламя едва не зачахло: как ни старайся, при такой погоде полностью защитить разгорающийся костер от влаги невозможно. Но затем дело пошло — с треском запылали крупные дрова, мох отгорел — больше надобности в нем не было.

Пока Ххот возился с костром, Амидис со стариком и раттаком строили укрытие от дождя. Особо не мудрили — просто поставили одну наклоненную стенку, навалили на нее густой слой лапника, прикрыв сверху плащами и куском парусины — и от влаги защита, и от огня тепло отражать будет. При этом больше всего толку было от Тибби: грызун в таких делах разбирался прекрасно. Даже лучше офицера — тот, несмотря на недавнюю службу в разведывательном отряде, ни на что толком не годился: лишь материал заготавливал. Старик от него недалеко отстал — больше под ногами путался, чем помогал.

Рассевшись на охапках мокрого лапника, вымотанные путники вытянули руки, стараясь поймать телами как можно больше тепла. Сырой костер жутко дымил, дождь сносил с чадящих дров уголь, прибивая его внизу ровным слоем. Нормально согреться не получалось и омр, к великому неудовольствию всех присутствующих, завалил огонь огромной порцией сырятины. Пламя, естественно, почти зачахло и нескоро воспрянуло. Но когда занялось вовсю, стало по-настоящему тепло — навес действительно неплохо отражал жар, согревая спины.

Дождь, будто поняв, что доконать беглецов теперь не получится, стих до мелкой измороси. Пользуясь этим, люди начали скидывать верхнюю одежду, развешивая ее вокруг костра. Лишь мальчик и старик не стали это делать — так и сидели, неотрывно уставившись в огонь.

Ххот, решив, что язык его был без работы слишком уж долго, первым нарушил молчание:

— Хорошо-то как! Шли бы мы дальше, уже б околели или ноги переломали. Может пожуем — надо бы подкрепиться, после такой веселой ночки.

Народ промолчал, лишь ратткак слабо присвистнул. Омру этого сигнала вполне хватило:

— Вот — наш рыжий приятель со мной полностью согласен. Давай Амид — доставай из своего мешка гречишные лепешки. Они наверняка размокли — надо сразу слопать все. А я сейчас мясо подогрею — прихватил то, что солдаты в деревне нажарили. Холодным его жрать противно — так что пусть у огня полежит.

— Если можно, я поем лепешек и печеной репы — у меня в мешке несколько штук, — тихо произнес мальчик.

— Священное дерьмо на золотой лопате! Парень — тебе нужны силы, а прибавляются они лишь от хорошего мяса! Ты не теленок, чтобы постной репой давиться — пожуй свинины, или завтра тебя придется тащить на руках!

— Ххот прав, — поддержал старик. — В последние дни мы много чего нехорошего испытали — сил это не прибавило. Этот дождь может вытянуть последние.

Мальчик ничего не ответил, лишь кивнул.

Уже грызя кусок подогретой свинины, омр, чавкая, заметил:

— Старик — ты снял свой плащ, но меча под ним я так и не заметил. Одежда на тебе, правда, просторная, и там можно много чего укрыть, но не меч же? Нечистое дело… Или ты из тех балаганных ребят, что шпагу умеют проглатывать? Я в такое не поверю — рукоять-то у них изо рта торчать остается. И правильно — если в глотку проскочит, то назад уже не выхватишь. Так где же твой меч — старик?!

— Он всегда со мной, — спокойно ответил тот.

— Ну ты прям не человек, а сплошная загадочность! — восхитился омр. — Кстати — не пора ли нам узнать, куда мы направляемся? — так как ответом ему была тишина, Ххот уточнил: — Старик — просвети нас: куда мы идем?