Draco Veritas - Клэр Кассандра

— Чарли, я хочу знать, кто или что в ответе за это, и я хочу знать это прямо сейчас.

— Что происходит?

Профессор Люпин стоял в дверях лазарета позади Чарли. Он бросил взгляд на усталое лицо Чарли и упрямое и бледное — Гарри.

— Ты сказал им, что с Драко все будет хорошо?

— Нет, — раздраженно огрызнулся Чарли. — Я решил попридержать это известие, чтобы сделать им по-настоящему грандиозный сюрприз.

Люпин прикрыл за собой дверь и повернулся к Гарри:

— Так в чем же тогда проблема?

— Я хочу знать, что случилось, — повторил Гарри. — Хочу знать, кто в ответе за… за это, — он махнул рукой на дверь в больничное крыло. — Я его родственник. Я имею право знать.

— Да, конечно, — кивнул Люпин. — И как только мы сами все узнаем, мы сразу же тебе скажем.

— Дайте мне увидеть его. Он расскажет мне, что произошло.

— Он без сознания, Гарри. Он ничего тебе не сможет сказать.

Гарри посмотрел на Гермиону. Она ответила ему испуганным взглядом широко распахнутых глаз, позади нее Рон буквально отшатнулся под напором излучаемого Гарри гнева.

— Гарри, — мягко позвала его Гермиона, — пойдем на уроки и вернемся позже, может, тогда будет известно что-то еще…

— Нет, — покачал головой Люпин, — если мы что-нибудь узнаем, мы сами тебя найдем, Гарри. Нет ничего хорошего в том, что ты будешь торчать здесь в коридоре. Идите учиться, не надо сюда возвращаться.

Рон потянулся к руке Гарри, но тот стряхнул ее, яростно сверкая глазами.

— Вы что-то скрываете от меня, — пристально глядя на Люпина, уверенно заявил он. — Все вы… да, впрочем, какая разница? Что бы это ни было, я тот, кто должен положить этому конец. В результате, именно мне придется иметь дело с этим. Самому. В одиночку. Как обычно.

— Мы ничего от тебя не скрываем, — резко заметил Люпин. — Ты знаешь столько же, сколько и мы.

Гарри собрался что-то сказать, но Люпин тут же перебил его:

— Драко идет на поправку, но он все еще очень слаб. И ему больно. Мы должны позаботиться о нем, а вместо этого тратим время на вас. Подумайте об этом.

Гермиона взяла Гарри за руку:

— Мы уходим, — она махнула головой Джинни и Рону, призывая их следовать за ней. Гарри подчинился с большой неохотой, все оглядываясь через плечо на Люпина и Чарли, пока те, наконец, не скрылись за поворотом коридора. Как только они снова остались вчетвером, Гермиона остановилась и, все еще держа Гарри за руку, начала:

— Не стоило разговаривать вот так с Чарли…

Гарри выдернул свою руку и с яростью взглянул на Гермиону:

— А тебе не стоит обращаться со мной так, словно я ребенок-дебил.

Гермиона устало уронила руку:

— Тогда прекращай себя вести подобным образом, — отрезала она.

Гарри взглянул на нее с каким-то мрачным удовлетворением, словно ставил себе цель спровоцировать Гермиону и добился-таки своего:

— Прекращу, если ты перестанешь себя вести как властная всезнайка.

Она на мгновение остолбенела, потом уперла руки в боки:

— Гарри Поттер, — в ее голосе закипала ярость, — ты — эгоистичный, черствый, упрямый…

Джинни почувствовала, как ей на плечо легла чья-то рука. Рон.

— Нам надо идти, — очень громко произнес он, однако эти двое даже не  обратили на него никакого внимания. — Мы должны… ну, все это… нам надо сделать. Срочно. Сейчас.

— Ага, — слабым голосом поддакнула Джинни. — Надо сделать это прямо сейчас.

И она рванула следом за Роном, успев перехватить яростные взгляды, которыми обменивались Гарри с Гермионой. Гарри стиснул кулаки в карманах, Гермиона побледнела и сжала губы.

Джинни была рада, что не окажется свидетелем этой ссоры — с Роном Гермиона препирались довольно часто и утомительно, однако с Гарри она ругалась чрезвычайно редко. И уж если это случалось, то могло поспорить

с извержением вулкана.

Джинни догнала брата за углом, на подходе к классу, в котором проводилась История Магии. Тот качал головой:

— Невероятно…

— Что невероятно.

Тот коротко хмыкнул в ответ:

— Эти двое. И их отношения. Просто какой-то Карнавал Боли.

— Да ладно тебе. Все не так плохо.

— В последнее время находиться рядом с ними — все равно, что бить себя молотком по голове. Одна радость в жизни — когда останавливаешься.

— Рон! — взъярилась на брата Джинни. — У них сейчас просто трудный период.

Рон пожал плечами:

— Может быть.

Джинни устремила на брата твердый и решительный взгляд. У Рона был такой вид, словно он был здорово сердит.

— Ты бы завел себе для начала подружку, а уж потом делал такие заявления, — строго произнесла она.

Рон опять пожал плечами:

— А с чего ты взяла, что у меня её нет?

Джинни остолбенела:

— Рон, ведь нет, да? Да? Нет?

Рон замер, потом, словно с удивлением, взглянул на нее и натянуто засмеялся:

— Нет, разумеется, нет.

Однако она не сводила с него глаз, и Рон начал медленно краснеть:

— Кому какое дело до того, что я делаю…

— Неправда! Да что с тобой происходит?

Рон открыл рот, чтобы ответить, и захлопнул его, глядя куда-то ей за плечо. Повернувшись, она увидела, что чуть дальше, рядом с кабинетом Истории, кто-то стоит — через мгновение она поняла, что это Симус. Он ждал у дверей — ждал её.

— Эй, Джинни, — встретившись с ней взглядом, дернулся он.

— Симус?… Ты почему не на уроке? — удивленно спросил Рон.

Симус кивнул, но его взгляд был по-прежнему прикован к Джинни:

— Пожалуйста, могу я переговорить с тобой? Секундочку? — он перевел взгляд на Рона. — Наедине.

Рон пожал плечами:

— Пожалуйста. Все равно мне пора на Зелья.

Рон зашагал по коридору и, учитывая его длинные ноги, быстро скрылся из вида. Джинни взяла себя в руки и повернулась к Симусу.

— Хорошо, что такого важного случалось, если ты пропустил урок?

Он прислонился к стене и в упор посмотрел на нее. Его голубые глаза в полумраке казались цвета индиго:

— Это насчет Малфоя.

* * *

— Гарри Поттер, — Гермиона почувствовала, что утратила контроль над своим голосом, — ты — эгоистичный, черствый, упрямый, самовлюбленный тролль!

Гарри скучающе взглянул на нее:

— Так ты еще не закончила?

— Нет! — отрезала она, теряя от ярости мысль. Она заметила, что Джинни и Рон ретировалась, и это ее обрадовало. – Еще и не начинала.

Гарри, не двигаясь, смотрел на нее, его глаза казались почти черными, однако лицо ничего не выражало.

— Прекрасно. Пошлешь мне сову, когда прекратишь всю эту бессмысленную ругань, — и он пошел прочь.