Элрик из Мелнибонэ - Муркок Майкл

Элрик подошел к нему.

– Да, согласен. Там мы найдем Йиркуна. Но мы должны поспешить, чтобы он не убил Симорил. Мы должны сообразить, как быстрее всего добраться до этого дома. Нужно сказать нашим слепым воинам, сколько улиц, сколько домов мы должны пройти до него.

– Что это за странный звук? – Один из слепых воинов поднял голову. – Похоже на далекий удар гонга.

– Я тоже слышу, – сказал другой слепец.

Теперь его услышал и Элрик. Зловещий звук. Его источник был где-то в воздухе над ними. Он доносился сверху.

– Зеркало! – Дивим Твар поднял вверх глаза. – Может быть, у Зеркала есть какие-то свойства, которые мы не предусмотрели?

– Возможно… – Элрик пытался вспомнить, что говорил ему Ариох. Но Ариох говорил полунамеками. Он ни словом не обмолвился об этом жутком, мощном звуке, этом звоне, похожем на металлический лязг, словно… – Он разбил Зеркало! – сказал Элрик. – Но для чего?

Что-то стояло за этим, стучалось в его мозг, словно этот звук сам был одушевленным существом.

– Может, Йиркун убит, а с ним погибает и его колдовство, – начал было Дивим Твар, но тут же, застонав, умолк.

Звук становился громче, интенсивнее, отдаваясь болью в ушах.

И теперь Элрик понял. Он закрыл уши руками в кольчужных рукавицах. Воспоминания из Зеркала. Они хлынули в его мозг. Зеркало было разбито и теперь выпускало из себя все воспоминания, накопленные им за столетия, а может и за миллионы лет. Многие из этих воспоминаний принадлежали вовсе не смертным. Многие из них были воспоминаниями животных и разумных существ, существовавших задолго до появления Мелнибонэ. И эти воспоминания искали места в мозгу Элрика, в черепах всех имррирцев, в черепах тех несчастных, что стояли на улицах, издавая жалобные крики, разносившиеся по городу, в черепе капитана Валгарика, предателя, который потерял равновесие на громадной опоре и полетел с огромной высоты вниз вместе с осколками Зеркала.

Но Элрик не слышал крика капитана Валгарика, не слышал, как его тело ударилось сначала о крышу, а потом свалилось на землю, где осталось лежать под разбившимся Зеркалом.

Элрик лежал на каменном полу склада, корчась, как и его товарищи, стараясь выкинуть из головы миллионы воспоминаний, не принадлежавших ему, – воспоминаний о любви, ненависти, о странных событиях и обычных событиях, о войнах и путешествиях, о лицах родственников, которые не были его родственниками, о мужчинах, женщинах, детях, животных, кораблях и городах, о сражениях, о страсти, о страхах и желаниях – все эти воспоминания боролись за место в его переполненном мозгу, угрожая выдавить из его головы его собственные воспоминания, а значит, лишить его личности. Корчась на полу и зажимая уши руками, альбинос твердил одно-единственное слово и с одной только мыслью – не потерять себя: «Элрик. Элрик. Элрик».

И постепенно, с усилием, которое от него потребовалось только раз, когда он вызывал Ариоха в плоскость Земли, ему удалось вытеснить все эти чуждые воспоминания, сохранив собственные. Голоса в голове умолкли, и только тогда он смог убрать от ушей дрожащие руки. После этого Элрик встал и огляделся.

Более двух третей его воинов были мертвы, слепы или ранены. Здоровяк боцман погиб, он лежал с широко открытыми глазами, на его губах замер крик, правая его глазница зияла рваным мясом и кровоточила в том месте, где он пытался вырвать себе глаз. Все тела лежали в неестественном положении, глаза у всех были открыты (если только у них были Глаза), на многих видны были раны, которые они нанесли сами себе, другие лежали в собственной блевотине, третьи размозжили себе головы о стену. Дивим Твар был жив, но скорчился в углу, бормоча что-то себе под нос, и Элрику показалось, что его друг сошел с ума. Некоторые из других выживших и в самом деле потеряли разум, но вели себя тихо, никому не угрожали. Только пятеро, включая Элрика, казалось, сумели воспротивиться чужим воспоминаниям и сохранить рассудок. Элрик, перешагивая через тела, понял, что большинство из них умерли от разрыва сердца.

– Дивим Твар? – Элрик положил руку на плечо своего друга. – Дивим Твар?

Дивим Твар убрал руки, поднял голову и заглянул в глаза Элрику. В глазах Дивима Твара читался опыт прошедших тысячелетий, но они светились и иронией.

– Я жив, Элрик.

– Нас осталось мало.

Немного позже они вышли из склада – ведь Зеркала можно было больше не опасаться. Улицы были усеяны мертвецами, воспринявшими воспоминания Зеркала. Скорчившиеся тела протягивали к ним руки. Мертвые губы шептали беззвучные мольбы о помощи. Элрик, проходя мимо, старался не смотреть на них, но желание отомстить кузену стало в нем теперь еще сильнее.