Доспехи из чешуи дракона - Юрин Денис

Широкая река была надежной преградой, защищавшей жителей южного графства Лотар от набегов племен с правобережья. Еще ни одному отряду дикарей не удавалось переправиться через Удмиру, зато они довольно часто нападали на торговые барки, плывущие к морю, в далекие южные страны. После долгого путешествия экипажам возвращавшихся кораблей нужен был отдых, судам хотя бы легкий ремонт, а грузам переучет и немного свежего воздуха после сырого и душного трюма, густо заселенного всеядными крысами.

Сначала на пустынном берегу возник причал и док, затем по приказу короля был построен небольшой форт, призванный защищать корабли, находившиеся у причала и в доке. Строительство крепости «Авиота» было завершено чуть более ста лет назад, и с самого момента возникновения до недавней поры форт неоднократно подвергался нападениям. Для дикарей и иногда заплывавших в воды Удмиры морских разбойников стоявшие у причала корабли являлись легкой добычей. К тому же река была удобным путем для проникновения в страну контрабандистов и всякого беглого сброда. Основание форта «Авиота» положило этому конец, его катапульты хорошо простреливали всю реку и надежно защищали южный рубеж.

Раньше здесь часто бушевали бои, лилась кровь, шли на дно торговые барки и величественные пиратские шхуны. Но вот лет десять назад внезапно наступило затишье: пиратские флотилии больше не появлялись на реке, избегали этого водного пути и шлюпы контрабандистов. Настала эпоха спокойствия, даже неуемные дикари стали реже беспокоить солдат короля, а года три назад их попытки набегов совсем прекратились. Огонь крепостных катапульт и глубокие воды Удмиры унесли чересчур много жизней, чтобы воинственные племена продолжали бесплодные попытки переправы.

Служба в форте слишком долго считалась наказанием, раньше сюда ссылали проштрафившихся солдат и неугодных командиров со всего королевского войска. Однако резкое изменение обстановки не могло не отразиться и на составе гарнизона. Теперь «Авиота» считался чем-то вроде курорта для отличившихся на службе и заслуживших отдых отрядов. Назначение на южную границу больше было не ссылкой, а скорее наградой.

* * *

В туманное утро может привидеться всякое, тем более если ты отстоял ночь на посту и в промежутках между обходом стен дежурным офицером несколько раз позволил себе пригубить припрятанную в складках плаща флягу с живительной влагой. Туман коварен, он дразнит воображение, порой принимая причудливые формы, и заставляет увидеть то, чего не существует и просто не может быть.

Сначала часовому на сторожевой башне форта послышались звуки, мерное постукивание о доски моста конских копыт; потом из полупрозрачного, стелящегося по земле облака выплыл образ столь же нереальный, как матерый дворовый кот, разъезжающий верхом на петухе. Это была красивая белокурая дама на вороном коне, медленно бредущем в сторону запертых ворот крепости.

Конечно, часовой не раз слышал легенду о Сирбильене, весьма распространенную в этих краях. Призрак юной принцессы, то ли засохшей от безответной любви, то ли утопившейся в Удмире, спасаясь от замужества (существовали разные варианты предания), имел дурную привычку неожиданно являться из тумана, ворожить, зачаровывать воинов ангельским пением и уводить за собой в загадочное никуда, откуда еще никто не возвращался.

Часовой сначала испугался, подумав, что настал его черед пуститься за красавицей в таинственное путешествие по дороге к смерти, но потом успокоился и облегченно вздохнул. Между красивой незнакомкой и юной дурочкой королевских кровей имелось несколько существенных отличий. Согласно легенде, у призрака была кобыла белой масти, а глазам солдата предстал не первой юности мерин, к тому же вороной и загнанный до пены у рта. Сирбильена появлялась в полупрозрачном платье, чаруя взоры мужчин округлостями форм, а не в сине-желтом мундире конного гвардейского сержанта. К тому же голос у красавицы из легенды был не таким визгливым, как у орущей на него девицы.

– Долго мне еще ждать?! А ну, давай, лежебока проклятый, дармоедище, харю нажравший, открывай ворота, зови офицера, у меня пакет к коменданту! – кричала во все горло уставшая с дороги кавалерист– девица и бойко барабанила в дубовые ворота рукоятью меча.

– Чего орешь, дура?! – очнулся от оцепенения часовой и в грубой форме приказал задремавшему по другую сторону ворот напарнику сбегать за офицером.