В тени лесов [Серебристые тени] - Сальваторе Роберт

Кеддерли побежал в ее сторону, пока Пикел осматривал своего брата.

Лицо Даники казалось слишком бледным, слишком тонким, и Кеддерли едва не закричал от ярости. Даника заверила его, что она в порядке – или скоро будет – но затем упала перед ним, казалось, она сейчас потеряет сознание.

С чувством вины, юноша пытался понять, как, во имя Девяти Кругов Ада, он мог затащить ее в это ужасное место, в сердце войны.

Глава 14. Недобрые друзья

Кеддерли увидел черную жидкость, вытекающую из раны Даники, и испугался вдвойне. Он видел как жало импа свалило Пикела, и гном умер бы, если бы не целительная магия друидов. Как может человек выжить после яда, способного одолеть гнома?

Рука Даники продолжала дрожать все сильнее, пока ужасное вещество вытекало наружу, мешаясь с ее кровью. Ее дыхание замедлилось, пугая Кеддерли пока он не понял, что она использует свое искусство для успокоения. Затем она открыла глаза, улыбнулась ему, и он знал, хотя не понимал, откуда, что все будет в порядке.

– Отравленное жало, – прошептала она. – И жжение…

– Я знаю, – нежно ответил Кеддерли. – Отдохни немного. Мы победили.

Глаза Даники поглядели за спину Кеддерли, и она не смогла сдержать смешок. Кеддерли обернулся и понял, что Иван и Пикел, покрытые с головы до пят золой, носились по лагерю в поисках трупов чудовищ.

Даника села, глубоко вздохнула, и бодро тряхнула головой. – Яда больше нет, – объявила она, ее голос неожиданно снова окреп. – Я победила его, изгнала из своего тела.

Кеддерли не мог выразить свое изумление. Он медленно покачал головой, и мысленно приказал себе спросить Данику о том, как она смогла победить смертоносную сущность. Но все это подождет другого, более мирного времени. Сейчас у Кеддерли были другие заботы.

– Дориген сбежала, – сказал он. Даника кивнула и начала развязывать ему руки.

– Ты не понимаешь, – продолжил Кеддерли, начиная выходить из себя. – У нее мой арбалет. Оружие попало в руки врага!

Данику, похоже, это не беспокоило. – Мы живы и снова свободны, – сказала она. – Вот и все что имеет значение. Если придется драться вновь, ты найдешь способ победить и без этого оружия.

Уверенность Даники в его находчивости тронула Кеддерли, но она не уловила его мысль. Он беспокоился не за себя, но за всю страну. – У нее арбалет, – повторил он. – И взрывчатые стрелы.

– Сколько?

Кеддерли задумался на мгновение, пытаясь вспомнить, сколько он потратил, и сколько успел сделать за время, проведенное в Шильмисте. – Шесть, я полагаю, – сказал он, затем облегченно вздохнул, вспомнив еще одно важное обстоятельство. – Но у нее нет сосуда со Взрывчатым Маслом. Я оставил его в лагере эльфов.

– Так нечего бояться, – сказала Даника, все еще не понимая его беспокойства.

– Нечего бояться, – Кеддерли откликнулся саркастическим эхом, как будто он говорил об очевидном. – У нее арбалет – ты что, не понимаешь последствия? Дориген может скопировать чертеж, создать новый… – Он остановился, заметив как нахмурилась Даника. Она указала назад и посмотрела ему за плечо.

Там не было даже гномов. Кеддерли не понимал.

– Дерево, – обьяснила Даника. – Взгляни на дерево.

Кеддерли сделал как она сказала. Высокий вяз, лишь минуту назад пышный и кудрявый в цвету позднего лета, превратился в обгорелый черный скелет. Огонь еще горел в нескольких местах; волны жара поднимались в воздухе над деревом. Сгрудившиеся, почерневшие тела мертвых орогов, казалось, приплавились к темным ветвям.

– Ты правда думаешь что маг, способный запросто вызвать подобное разрушение, заинтересуется твоим крошечным арбалетом? – рассудила Даника. – В глазах Дориген, неужели самострел будет лучше?

– Она угрожала им тебе, – возразил Кеддерли, но понял даже прежде, чем Даника вновь нахмурилась на него, что Дориген использовала арбалет лишь чтобы больше впечатлить Кеддерли.

– Твой самострел – хорошее оружие, – мягко сказала Даника, – но такому сильному магу, как Дориген, оно не нужно.

Кеддерли не мог спорить с этой логикой, но не успокоился. Как бы то ни было, он не мог так просто забыть что оружие, придуманное им, будет стрелять в невинных, может быть даже в близких ему людей. И вновь арбалет стал символом безумия вокруг него, убийственной жестокости, которую он не мог остановить и от которой нельзя укрыться.

* * *

Улов был несколько маловат на вкус Ивана, и упрямый гном отказывался его собирать, пока не обшарит каждый дюйм лагеря. Он отправил Пикела к шатру у дороги, а сам отправился к тому рухнувшему, откуда вышли Кеддерли и Даника.