Война демонов - Грановский Антон

– Говоришь, с его помощью можно уничтожить мир? А что – неплохая идея. Но я не думаю, что…

Договорить стригой не успел. Черная тень метнулась к нему из кустов бузины. Что-то сбило Лагина с ног, и шею его обвили тонкие сильные руки. Голая, поросшая рыжеватой шерстью девка оседлала кровососа и приблизила свое лицо к его лицу.

Белые глаза ее, похожие на бельма с черными точками посередке, светились злобным огнем, изо рта торчали острые, как гвозди, зубы.

– Рута? – ошеломленно воскликнул Лагин. – Этого не может быть! Я ведь убил тебя!

– Убил… – прошипело чудовище. – А я, вишь, воскресла…

Рута запрокинула голову и залилась визгливым смехом.

Лагин зарычал, как зверь, и одним рывком сбросил с себя Руту. Потом вскочил на ноги и ударил ее сапогом в тощую грудь. Стригоиха откатилась в сторону и, уставившись на Лагина белыми, страшными глазами, спросила тонким, насмешливым голосом:

– Что такое, господин? Ты больше не любишь свою маленькую Руту?

Лагин попятился, не сводя с Руты хмурого взгляда.

– Не знаю, что с тобой произошло, но выглядишь ты ужасно, – сказал он. – Убирайся прочь. Ты годна лишь на то, чтобы пугать заблудившихся путников.

На земле шевельнулась Диона, и Лагин быстро повернулся к ней. Рута вскочила на ноги и бросилась на Лагина. Сбив ученого мужа с ног, стригоиха протащила его по траве, взвилась вместе с ним в воздух и прыгнула в жертвенный костер.

Огонь объял тела нежитей мгновенно.

– Прочь! – орал Лагин, пытаясь вырваться из цепких объятий обезумевшей Руты. – Пусти меня, ведьма! Пусти!

Но ответом ему был лишь визгливый смех. Долго не сдавался Лагин, пытаясь выбраться из костра. И в конце концов ему это удалось. Стригой прополз обгоревшим брюхом по пылающим углям и выкатился из костра.

Но было слишком поздно. Обугленные ноги с хрустом отвалились от пылающего тела. Лагин приподнял обугленную голову и прошамкал обгоревшей челюстью:

– Ди… она…

Челюсть его отвалилась, и голова рассыпалась в прах.

Диона встала с земли и, пошатываясь, подошла к Ореолу. В лесу кто-то жалобно тявкнул. Диона остановилась, огляделась по сторонам и окликнула:

– Черныш? Это ты?

Из чащобы на усыпанную коряжинами лужайку вышел черный пес. Завидев Диону, он радостно завилял хвостом и побежал к ней.

– Черныш! – Диона улыбнулась и протянула руку ему навстречу. – Как ты здесь оказался, глупый пес?

Не добежав до Дионы всего одного шага, Черныш остановился и уставился ей в глаза. Пасть пса приоткрылась, и Диона услышала тихий старушечий шепот:

– одичан… тройчан…..ядовитым взглядом… оцепени… преврати живое в мертвое…

Черныш, не спуская с лица Дионы черных, бездонных глаз, сделал еще шаг, но тут чья-то сильная рука схватила пса за шиворот и подняла его в воздух.

Пес зарычал и попытался ухватить руку, но не дотянулся, и зубы впустую лязгнули в воздухе.

– Вот за это я и не люблю собак, – сказал Глеб и, дав псу хорошего пинка, зашвырнул его в кусты.

Пес заскулил и затрусил в лес. Глеб хмуро посмотрел ему вслед, потом скользнул взглядом по обугленному скелету Лагина и снова посмотрел на Диону.

– Цела? – коротко спросил он.

– Да, – хрипло ответила девушка. – Как ты сюда добрался?

– Заказал такси, – ответил Глеб. Он нагнулся и поднял из травы черный камень. – Значит, это и есть Ореол Власти?

Диона облизнула губы и быстро спросила:

– Ты знаешь про него?

Глеб кивнул:

– Да. Мне рассказывал Громол. Это камень, отвалившийся от Нуарана. Кстати, а где этот Нуаран?

– У тебя за спиной, – сказала Диона.

Глеб обернулся и посмотрел на черный зев пещеры.

– Ты пойдешь туда? – спросила Диона тревожным голосом.

Глеб нахмурился.

– Говорят, черная плита исполняет любые желания. У меня как раз есть одно желание.

Пару мгновений Диона молчала, а затем бросилась на Глеба и попыталась выхватить Ореол у него из пальцев. Глеб быстро отвел руку.

– Диона, прекрати.

– Дай! – крикнула в отчаянии Диона. – Дай его мне! Мы должны уничтожить Гиблое место!

– Что? – Глаза Глеба широко распахнулись от изумления. – Ты хочешь уничтожить Гиблое место?

– Да!

Ходок снова сдвинул брови, покачал головой и сказал:

– Извини, но я не уверен, что это будет правильно. Ваше Гиблое место – часть природы. К тому же, это чудо. Через тысячу лет чудес в мире совсем не останется. И я не хочу приложить к этому руку.

Брови Дионы дрогнули. Она заглянула Глебу в глаза и жалобно пробормотала:

– Пожалуйста, Глеб. Уничтожь Гиблое место.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Первоход с трудом отвел взгляд.

– Даже не думай, – сухо сказал он. – Ко мне в голову ты не заберешься.

– Нелюди должны погибнуть! – с болью и отчаянием в голосе воскликнула Диона. – Мы уроды! Ошибка богов! Мы не должны жить!

Глеб посмотрел на камень.

– Возможно, в этих мутациях есть смысл, – пробормотал он. Затем вздохнул и, глянув на Диону, сказал: – Прости, но я не позволю тебе уничтожить Гиблое место.

Девушка обессиленно опустилась на траву.

– Помнишь, ты говорила, что судьба начертана на прибрежном песке? – спросил ее Глеб. – Ты ошиблась. Судьба высечена на камне. И камень этот называется Нуаран. Я должен идти, Диона. Прощай и будь счастлива.

Глеб отвернулся и зашагал к пещере. Диона хотела закричать и броситься ему вслед, но руки и ноги ее странно оцепенели. Она снова тяжело опустилась на землю и с ужасом уставилась на свое деревенеющее тело.

– Одичан… тройчан… – прозвучал у нее в ушах далекий голос колдуньи Мамелфы. – …Ядовитым взглядом… оцепени… преврати живое в мертвое…

Диона с отчаянием посмотрела Глебу вслед и разомкнула губы, но не смогла выговорить ни слова.

«Боги-думраны!.. – беззвучно взмолилась она тогда. – Помогите мне! Я не хочу умирать!»

С век Дионы скатились слезы и тут же застыли на ее окаменевших щеках, подобно двум каплям прозрачного белого янтаря.

Ощущение необыкновенной силы и мощи не покидало Глеба. Он смело шагнул в пещеру, но остановился на каменном пороге, пораженный величиной и формой Святилища. Пещера была безупречно круглой и воистину огромной – с футбольное поле в диаметре.

Повсюду горели свечи – сотни, а может, тысячи свечей. По всей пещере в странном порядке были разбросаны черные валуны.

Недалеко от входа стояла вертикально черная плита со слегка закругленными углами. Высотой она была в человеческий рост. Сжав в руке камень Власти, Глеб двинулся к этой плите.

И вдруг пещера пришла в движение. Глеб увидел, что черные валуны растут, выпрямляются и превращаются в человеческие фигуры.

А вскоре он уже смог разглядеть, что это были за фигуры – высокие, худые, закутанные в черные плащи, с надвинутыми на лица капюшонами. Жрецы Нуарана. Их было не меньше полусотни.