Темные врата - Грановский Антон

Хлопуша кивнул, схватил Прошку за шиворот и одним рывком поставил его на ноги.

– Убираемся отсюда, малец, – пробасил он. Поднял взгляд на Глеба и добавил: – Пусть Хорс и Семаргл помогут тебе!

– Удачи тебе, Глеб! – пожелал Прошка.

– Да пребудет с тобой господь! – выдохнул Рамон и перекрестил Глеба.

Дождавшись, пока они отойдут на двадцать саженей и укроются за деревьями, Глеб повернулся и зашагал к груде гнилых веток, прикрывающих вход в черное, зловонное жерло пещеры.

Гулянье в пиршественном зале шло горой. Огромные, длинные столы были заставлены блюдами с брашном так густо, что не было видно просвета. Вино, мед и пиво лились рекой. Бояре, икая от обжорства и посмеиваясь от гуляющего в головах хмеля, то и дело подымали тосты за здоровье князя Добровола и процветание Хлынского княжества.

Сам князь Добровол восседал во главе стола, на резном троне, укрытом персидским ковром и собольими мехами. Вид у него был спокойный и удовлетворенный, как и подобает сильному, уверенному в себе правителю. По правую руку от него, на таком же троне, только чуть поменьше, сидела княгиня Наталья. Чело ее было словно бы отуманено. Бледные губы – плотно сжаты, глаза пусты, руки бессильно опущены на подлокотники кресла.

– Пресветлый княже! – крикнул один из бояр, толстый, пьяный, багровый от выпитого. – Позволь поднять здравицу!

– Ну, поднимай, – усмехнулся Добровол.

Боярин, гремя серебром и сверкая драгоценными камнями, поднялся на ноги, но не удержал равновесия, покачнулся и рухнул задом обратно на лавку. Зал взорвался добродушным хохотом.

Князь Добровол тоже усмехнулся и хотел что-то сказать, но тут дверь с грохотом распахнулась, и в залу влетели два охоронца. Перекувыркнулись через головы и замерли на полу. А следом за ними в зал вошел высокий человек в охотничьей куртке и длинном суконном плаще. В правой руке он держал ольстру.

Окинув взглядом зал, он задержался на княгине, однако она никак не отреагировала на его появление. Лицо Натальи было неподвижным, спокойным и бледным, как лицо восковой куклы.

Смех в зале стих, сановитые бражники и их слуги испуганно уставились на Глеба Первохода, лицо которого показалось им странным и незнакомым. Он же пристально и тяжело воззрился на Добровола и холодно проговорил:

– Я вернулся, Добровол! Посидел на троне, и хватит! Пора уступить место истинному хозяину!

Добровол, однако, не испугался и не ретировался. Он прищурил светлые глаза и спокойно заявил:

– Я ждал тебя, Первоход!

– Да ну?

– Правда, ждал. И ты пришел. – Добровол откинулся на спинку кресла и с небрежной усмешкой сказал: – Ты ведь не думаешь, что смог сбежать из узилища без моей помощи? Это я приказал подменить сонный гриб безобидной травой. Я отозвал охрану перед темницей.

Глеб нахмурился.

– Ты хотел, чтобы я расправился с Крысуном и его тварями? – недоверчиво спросил он.

– Верно, – кивнул боярин. – И я в тебе не ошибся, Первоход. Ты ведь пришел к нам с хорошими вестями, верно? Проходи к столу и присаживайся! Я не собираюсь отказываться от твоей помощи. Ты умен и силен, как никто другой. Мы с тобой начнем все сначала и вместе завоюем мир. Я буду править, а ты…

– Рисовать чертежи новых пушек и мушкетов? – Глеб покачал головой. – Ничего не выйдет, Добровол. Ты не будешь править княжеством. Там, откуда я родом, говорят: «Колесо истории не повернуть вспять».

– Ты всегда умел говорить непонятно, – сухо сказал на это Добровол. – Но я к этому привык и даже научился понимать тебя. Мы придумываем свои истории сами, ходок. Твоя история людям не понравилась, и теперь я буду рассказывать им свою. Она им ближе.

– Ты в этом уверен? – прищурился Глеб.

– Да, Первоход, я в этом уверен. Начальник с плетью в руках, который кидает тебе корки хлеба, милее бродяги, который обещает тебе пряники и лупит за это плетью. – Добровол замолчал, выдержал паузу, чтобы слова его звучали внушительнее, а потом громогласно проговорил: – Опусти ольстру, Первоход! Ты ничего не сможешь мне сделать!

– Не смогу?

Добровол мотнул головой:

– Нет. – Он поднял руку и показал что-то Глебу.

– Что это? – прищурился Глеб.

– Амулет богини Сорни-Най! Кажется, это единственная богиня, которую ты боишься?

Глеба прошиб пот. «Когда духи злятся, много плохого делают, – прозвучал у него в ушах давно забытый голос проводника Бахтияра. – Сорни-Най злится на тебя»…

«Сорни-Най отправила тебя сюда… – сменила Бахтияра ведьма Мамелфа. – И теперь ты должен пройти путь, который тебе уготован».

– Взгляни на свои шрамы, Первоход! – потребовал Добровол.

Глеб задрал рукав. Четыре шрама на предплечье были четкими, а пятый поблек и почти исчез.

– А теперь – гляди! – рявкнул Добровол.

Боярин небрежно провел ногтем по амулету. Тотчас же выцветший шрам на предплечье Глеба потемнел и вспух, подобно разрезу, и из него просочились капельки крови.

– Ну как тебе это? – весело спросил Добровол. – Ты теперь в моей власти, ходок. Стоит мне провести ногтем по амулету еще раз, и у тебя появится еще один шрам. А потом еще. И еще. Я могу сделать так, что ты никогда уже не попадешь в свой мир. Хочешь ли ты этого?

Глеб окаменел. Мысли у него в голове судорожно заметались. Что выбрать – возвращение домой или новый мир, который ему по силам построить? Полузабытые лица друзей и родных или возможность осчастливить тысячи и миллионы незнакомых людей?

Ответ был готов, но сформулировать его для себя Глеб не успел. Он заколебался всего на секунду, и эта секунда оказалась роковой. Охоронец-свей метнулся к нему со скоростью рыси и одним мощным ударом выбил из рук Глеба ольстру.

Тут же подоспел второй и схватил Глеба за руки, не давая ему возможности достать меч. Третий навалился на плечи. Не прошло и нескольких секунд, как Глеб был обезоружен и повален на пол.

– Вот и все! – с усмешкой произнес Добровол. – Ты не сумел ничего изменить, ходок!

Глеб отнял лоб от холодного пола, посмотрел боярину в глаза и уверенно проговорил:

– Это еще не конец, Добровол. Ты не напугаешь меня ни пытками, ни смертью.

– Я не собираюсь тебя убивать, ходок, – отчеканил Добровол.

– Тогда что? Посадишь меня в темницу?

Добровол отрицательно качнул головой:

– Нет. Я придумал для тебя кое-что пострашнее, ходок. Отныне твоя жизнь будет похожа на кошмарный сон – без единой надежды на пробуждение. Охоронцы, погрузите его на возок и отвезите в Морию!

– В Морию? – в ужасе выдохнул Глеб. – Н-нет… – Он побелел и мотнул головой. – Только не это… Прошу… Лучше убей!

Охоронцы подхватили связанного Первохода за плечи и подняли его с пола.