Куда исчез Филимор? Тридцать восемь ответов на загадку сэра Артура Конан Дойля - Фрай Макс

Но Галя трясется над этим зонтом, а дочь, угловатый подросток с густо подведенными черным глазами, будет смотреться с ним комично. Алик взял зонт и раскрыл его. Жаль, что ему не хватало настойчивости убедить Галю пользоваться этим зонтом. А потом стало слишком поздно: зонт превратился в настенное украшение, а хохотушка Галя превратилась в жену, невестку и мать - и где-то между всем этим напрочь разучилась смеяться.

Он вспомнил девушку, которой подарил свой черный зонтик, - интересно, она тоже разучилась смеяться? Наверняка, если все женщины действительно устроены одинаково. Удивительная реакция на появление в жизни мужчины. Если подумать, все беды в жизни женщин действительно от мужчин: без мужчин они смеются, красят губы и вообще хорошо выглядят. Пока женщина не встретила своего мужа, она была, разумеется, умница-красавица, и вся округа у нее в женихах ходила. Эту историю он слышал уже дважды, от матери и от жены. Алик не знал, как это трактовать: считала ли Галя, что промахнулась с выбором, или же для женщины все хорошее по умолчанию заканчивается с браком? Зачем они тогда выходят замуж? Непостижимо.

Алик закрыл зонт и повесил его на место.

Он хотел снять ботинки, чтобы пройти в квартиру за черным зонтиком, но передумал. Их не будет дома целых две недели, а по возвращении мама все равно бросится драить полы. Если бы она стояла за его спиной, она бы, конечно, потребовала, чтобы он разулся, но ее не было. Она ждала внизу, с остальными. Он так долго стоял и размышлял про парижский зонтик и сложное устройство женской души, что наверняка они уже собираются пойти и узнать, почему он так долго возится. Но Галя не пойдет, потому что бабушка и дочь, оставшись наедине, все время грызутся; мама не пойдет, потому что давно считает сына безнадежным и предпочтет обсуждать его нерасторопность и рассеянность за его спиной; дочь не пойдет просто потому, что ей неинтересно, почему он задерживается. Да хоть бы его сейчас хватил удар, ни одна из его родных женщин не пойдет узнавать, что случилось. Так и останутся стоять у подъезда и сперва будут его проклинать, за то, что опоздали на поезд, а потом за то, что настала ночь, а потом пойдет дождь, и они припомнят ему все пять зонтиков...

Он прошел в комнату в ботинках, машинально нащупывая в кармане билеты и документы. Времени было еще навалом, мама всегда выходила с трехчасовым запасом, мало ли что, и страшно нервничала, если временной запас сужался до двух часов или, упаси бог, до часа. На три часа бестолкового сидения на вокзале у нее были припасены кроссворды, бутерброды и чаек в термосе. Отвратительный недослащенный жидкий чаек: "Так вкуснее всего". Крепкий чай - "потом не заснешь", сладкий чай - "пойло", чай без сахара - "гадость". А у золотой середины между всем этим - отвратительный вкус. Как, наверное, у всякой золотой середины. Тогда почему они всегда выбирали именно ее? Чтобы "все как у людей"? Да. Высший комплимент, какой можно было услышать от матери: "Все как у людей". Алик остановился посереди комнаты. В комнате было "все как у людей". Ковер на стене. Ламинат на полу. Покрывало на кровати - с кисточками. Цветы на подоконнике - алоэ и герань. Шторы на окне - в розочку. Короткие занавески на пол-окна - чтобы с улицы не заглядывали - из тюля. Люстра из стекла. Ни одной лишней вещи на поверхности. Все в глухом шкафу, разложено по полочкам. Как у людей. И где-то на этих полочках был черный зонтик.

Алик открыл шкаф. Комплекты постельного белья, запасные полотенца, "гостевое" покрывало, которым накрывали диван только в случае прихода гостей, а это был чертовски редкий случай. Чемодан с детскими вещами дочери: "Пригодятся". Кофточки и блузки жены. Его рубашки и галстуки. Каждая покупка была "не вовремя" и "некстати", но дети быстро растут, а взрослые снашивают вещи. Это был шкаф, битком набитый безликими вещами. Проявлениями золотой середины. Алик задумался, что даже не знает, какую одежду любит его жена. Она всегда покупала что-нибудь на распродажах - глядя на ценник и зачастую даже не примеряя вещь. А какой цвет рубашек он сам любит больше всего? Он никогда не обращал внимания на цвет рубашек. Он всегда смотрел в зеркало и видел там свое лицо и никак толком не мог оценить свой внешний вид. С годами он старел - это единственное, что ему было видно. Какого цвета его плавки, у него же наверняка есть плавки? Они едут в Крым, значит, будут купаться. Алик закрыл глаза - и не смог вспомнить. Память мучительно перебирала картинки каких-то чужих плавок: полосатых, в цветочек, с изображением волн. Они же ездили с Галей на море всего два года назад, в Сочи. Вода была довольно холодной, но он загорал. Значит, лежал в плавках. Что это были за плавки, и при каких обстоятельствах их ему купили, и присутствовал ли он при этом сам? Дались ему эти плавки. Но как можно не помнить таких простых вещей?