Соблазненная - Каст Кристин

— Наверное, ты права, — пробормотала я.

— Конечно, права. Я стара, Птичка. И поэтому вижу, что какая-то другая беда беспокоит тебя намного больше, чем мальчики и Стиви Рей. Что стряслось, Зои?

— Меня посещают воспоминания А-и, бабушка.

Единственный судорожный вздох, сорвавшийся с бабушкиных губ, сказал мне, насколько сильно потрясли ее мои слова.

— Это воспоминания о Калоне?

— Да.

— Приятные или неприятные?

— И то, и другое одновременно! Сначала мне было только страшно, но с тех пор, как во мне стала пробуждаться А-я, все изменилось. Она любила его, понимаешь? И теперь я чувствую эту ее любовь!

Бабушка кивнула и медленно произнесла:

— Да, у-ве-тси-а-ге-я, я тебя понимаю. А-я была создана, чтобы любить Калону. У нее не было иных чувств.

— Это пугает меня, я чувствую, что теряю контроль над собой! — со слезами выкрикнула я.

— Шшшш, детка моя, — успокоила меня бабушка. — Прошлое накладывает отпечаток на каждого из нас, но в наших силах сделать так, чтобы груз пережитых чувств и опыта не имел над нами полной власти.

— Даже над душой?

— Особенно над душой. Спроси себя, откуда у тебя твои редкие способности?

— От Никс! — не задумываясь, ответила я.

— А что именно одарила Богиня — твое тело или твою душу?

— Конечно же, душу! Тело — это всего лишь оболочка души! — выпалила я, невольно удивляясь собственной уверенности. — Кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать! Мне нужно помнить, что моя душа принадлежит мне, и относиться к А-е также, как к другим своим воспоминаниям о прошлом?

— Ты всегда была умницей, Птичка, — улыбнулась бабушка. — Я знаю, что ты найдешь опору в своей душе. А когда ты будешь совершать ошибки — в этой жизни или в другой — постарайся на них учиться, и тогда они помогут тебе в будущем.

«Ну да, как же! — скептически вздохнула я. — Моя ошибка может позволить Калоне спалить весь мир, и вряд ли после этого у меня будет возможность чему-то научиться!»

Я уже хотела сказать это вслух, но тут бабушка устало закрыла глаза. Она выглядела такой слабой, усталой и измученной, что у меня вновь похолодело в груди.

— Прости, я совсем тебя замучила, бабуль, — виновато пролепетала я.

С усилием открыв глаза, бабушка потрепала меня по руке.

— Никогда не сожалей о том, что поговорила со мной по душам, у-ве-тси-а-ге-я.

Я бережно поцеловала бабушку в лоб, старясь не прикасаться к ее синякам и ссадинам.

— Я люблю тебя, бабуль.

— Я тоже тебя люблю, детка. Да хранит тебя Богиня, да пребудет с тобой благословение наших предков.

Подойдя к двери, я уже взялась за ручку, когда услышал за спиной сильный, уверенный и мудрый голос бабушки:

— Держись правды, у-ве-тси-а-ге-я. Никогда не забывай мудрую пословицу наших предков: «Великая сила таится в правдивых словах».

— Я постараюсь, бабуль.

— Большего я и не прошу, Птичка моя.

ГЛАВА 21

Зои

Обратная дорога в Дом Ночи оказалась долгой, странной и неприятной.

Долгой она получилась потому, что хотя мы с Шони изо всех сил направляли силу Огня на конские подковы, дробно стучавшие вниз по Двадцать первой к утопавшей во тьме улице Утика, асфальт все равно оставался скользким и очень коварным.

Странной дорога была из-за темноты. Теперь я точно могу сказать, что бывает, когда гаснут городские огни: на улицах становится жутко. Наверное, это звучит довольно комично, особенно в устах будущей вампирши и Дочери Ночи, но это чистая правда. Когда гаснет свет, мир становится совершенно иным.

А неприятным путешествие было из-за того, что Близняшки украдкой косились на меня, как на бомбу с часовым механизмом. Джонни Би и Крамиша вообще со мной не разговаривали, а Старк, сидевший за моей спиной, едва держался за мою талию.

Спрашиваете, что чувствовала я? Ничего хорошего. Честно говоря, я просто хотела поскорее добраться до дома.

Дарий вел «хаммер» следом за нами, вернее, не вел, а тащил, хотя наши лошадки старались изо всех сил, прокладывая дорогу машине. Красные недолетки во главе со Стиви Рей и Эриком, замыкали процессию.

Если не считать света фар «хаммера», рычания мотора и цокота лошадиных копыт, кругом царила тьма и тишина, лишь изредка нарушаемая скрипом прогнувшейся под тяжестью льда ветки или жутким хрустом падающего дерева.