Паромщик - Сандему Маргит

А потом все стихло.

Священник исчез. Ферьеусет был освобожден от своего жуткого паромщика.

Некоторое время они не могли пошевелиться. Затем повернулись направо, откуда пришли огненные молнии.

Там расстилался цветущий луг, освещенный утренним солнцем. А на лугу стоял самый красивый мужчина из всех, которых они видели до сих пор. Молодой парень с черными, как уголь, вьющимися волосами, одетый довольно просто в куртку и желтые бархатные брюки. Он улыбался им, и от этой улыбки на его загорелом лице у Аделе закружилась голова. Сандер, которого она до сих пор считала самым привлекательным мужчиной на свете, казался невзрачным рядом с этим красавцем.

Но незнакомец не смотрел на нее. К своей нескрываемой досаде Аделе заметила, что он поглощен этой Бенедикте.

— У тебя, я вижу, проблемы, — улыбнулся он девушке из рода Людей Льда.

Бенедикте напрягла память. Так давно! Так невероятно давно это было!

Тогда она была маленькой девочкой. Картина всплыла в памяти… Двор на Линде-аллее. Тот случай она пыталась забыть всю жизнь. Ульвар, этот ужасный Ульвар, который никогда ни с кем не был добр… Он крепко схватил ее. Приставил лезвие ножа к горлу. Произносил злобные слова. Слова, которые ранили ее больше, чем нож. Слова о том, что она ничтожество, с которой никто не захочет иметь дело. Что она самая уродливая на свете. Эти слова навсегда отложились в ее памяти и причиняли ей невыносимую боль, разрушая остатки уверенности в себе, — чувства, в котором каждый человек очень нуждается.

Ульвар тогда умер. Погиб от руки своего брата-близнеца. А брат проливал потом горькие слезы. Ведь он был единственным, кто по-настоящему любил Ульвара.

— Марко! — вскрикнула Бенедикте с благоговением в голосе, и трое остальных — Сандер, Свег и Аделе с удивлением посмотрели на нее. — Марко, неужели это действительно ты? Мы думали, что больше никогда тебя не увидим!

Он подошел к ней, мягко улыбаясь и взял за руку. Десять лет прошло с тех пор, как они в последний раз видели друг друга, но он остался прежним. Разве что стал немного старше, возмужал, естественно, но ах, как удивительно было видеть его снова! Бенедикте прижалась к его сильному плечу и тихо заплакала, это были слезы измученного, доверчивого человека.

— Моя милая Бенедикте, — сказал он нежно. — Я знал, что ты хочешь вырасти и стать сильной, способной и красивой девушкой. Но произошедшее здесь стало слишком сильным испытанием для тебя, и я это понимаю.

Поскольку в ней уже проснулась женщина, Бенедикте больше всего обрадовалась слову «красивая». Именно в этом она сейчас больше всего нуждалась.

Сандер почувствовал угрызения совести. Он знал, что именно его поведение стало последней каплей, переполнившей чашу ее терпения, несмотря на то, что Аделе произнесла те совершенно убийственные слова.

— Но где ты был, Марко? — спросила Бенедикте и припомнила все те дни, когда он помогал ей собирать цветы для бабушки Белинды или утешал ее, когда другие дети говорили про нее обидные вещи. — И откуда ты пришел теперь?

— У меня своя собственная жизнь, — мягко ответил он. — А сейчас я случайно проходил мимо.

— Нет, в это я никогда не поверю.

— Ты права. Но ты же избранная, Бенедикте, и меня попросили присмотреть за тобой. Это опасное место.

Она не стала спрашивать о том, кто попросил его присмотреть за ней. В такое лучше не вмешиваться.

— Поэтому я и пришел сюда, — непринужденно продолжил он. — Похоже, я появился вовремя.

— Да, — нервно улыбнулась она. — Спасибо! Тысячу раз спасибо! Он… он ведь не появится снова?

— Нет, теперь он исчез. Навсегда. И он, и его лодка.

— Но здесь есть нечто еще более страшное.

— Здесь есть даже больше того, о чем тебе известно, Бенедикте. Наш злой предок охотится за тобой.

— За мной? Но почему?

— Он начинает просыпаться. Не то, чтобы пришло его время, но флейта разбудила его, правда, только совсем чуть-чуть. И он хочет уничтожить все, хоть как-то угрожающее его власти. Ты одна из этих угроз, даже если он не очень-то считается с тобой.

— А ты?

Марко улыбнулся.

— Меня ему не достать. Я скрыт от его взгляда. Он знает только, что существует нечто или некто, и это его ужасно беспокоит, но он не может увидеть меня.

Бенедикте было приятно слышать об этом.