Месть колдуна - Иванович Юрий

Следующие три дня три прошли в жесточайших и сложнейших тренировках. Разошедшийся Кашад Низу никому спуску не давал и так гонял вверенный ему личный состав, что многие пожалели о своём распределении. Начальство тоже отметило необычайную активность и высокий уровень обучения. Даже Куцер Манк оставил в стороне свою неприязнь и поглядывал на молодого десятника с всё возрастающим уважением.

За это же время под командование Невменяемого попало ещё девять человек пополнения. Четыре Эль-Митолана, набранных в рекрутских центрах, и пятеро обычных воинов. Последние оказались огианами и прибыли из своего царства большим, но отлично вымуштрованным отрядом. По рассказам они у себя считались чем-то наподобие самого элитного и сильного отряда, подчиняющегося лишь непосредственно царю. Судя по тому, что почти в каждый десяток добавили от двух до пяти этих свирепых и злобных головорезов, командование лишний раз сделало попытку держать любого наёмника под прицелом нескольких наблюдателей одновременно. Уж слишком оги пользовались у колабов большим доверием и в свободное время каждый день спешили в здание штаба с докладами, доносами и подробными отчётами.

Помимо этого возникало обоснованное подозрение, что такое «усиление» рядов полка обусловлено приближением основного события. Того самого таинственного и далёкого похода, для которого собственно и сформировали полк из людей.

При таких обстоятельствах выполнение основного задания становилось всё более проблематичным. И не только из-за ограниченности во времени. Недосыпая ночами Кремон «осмотрел» и «нащупал» в столице колабов до сорока самых таинственных и невероятно охраняемых мест, но до сих пор даже примерно не мог предположить более конкретное местонахождение трактата «Установки». Надо было предпринимать что-то экстраординарное. Или срочно привлечь на свою сторону уникального Ксомоса Бейта.

Для этого Кремон всеми доступными и недоступными средствами постарался выяснить и раскрыть все самые слабые стороны подчинённого ему мага. Как ни странно Ксомос терпел пока все тяготы воинской службы с завидной выдержкой. Видимо его очень мобилизовало то существенное внимание, которое оказывала Золана Мецц. В её присутствии он старался выглядеть бравым и весёлым наёмником, который не имеет ни слабости, ни сомнений духа. Хоть и позволял себе иногда ворчание за спиной десятника, а то и открытое напоминание о своих исключительных по контракту правах. Но это уже делал лишь наедине с командиром. Да и то в комнатах, где их не могли подсмотреть или подслушать.

Самым главным, сжигающим всю душу Бейта пороком, являлась жадность. Жадность буквально патологическая и всеобъемлющая. Сказывалась она даже в таких мелочах, как бережное отношение к выданной казённой форме или собиранию ненужного и бросового барахла. Из-за этого его личная комната с каждым днём захламлялась всё больше и больше и в скором времени грозилась превратиться в лавку старьёвщика.

Когда же он первый раз присоединился к наёмникам в увольнении, то не потратил даже одной медной монетки на выпивку или покупку чего-то особенного. А просто отделился от компании и отправился в одиночку гулять по столице. Хоть при этом с мучительным сожалением посмотрел на прижимающуюся к десятнику Золану Мецц. Маршрут его прогулки очень скоро стал известен Кремону: Бейт с маниакальной ностальгией прогуливался возле королевской сокровищницы. Судя по нездоровому от недосыпанию цвету лица, Ксомос побывал в сокровищнице отделённым сознанием неоднократно. И если бы имел возможность – давно бы её обокрал до последнего драгоценного камешка.

Скорей всего колабы тоже прекрасно осознавали порочные стремления своего привилегированного наёмника. И приняли надлежащие меры безопасности. Да и похитить что-либо из такого места было немыслимо. Но ведь Ксомос мог, а скорей всего и планировал, отыскать нечто грандиозное непосредственно в самом Большом Походе. При его уникальном таланте он явно вознамерился сорвать не просто огромный куш, а самый большой, какой только можно вообразить. И уже с таким огромным состоянием превратиться если не в короля, то уж в князя или Барона, как минимум. Скорей всего именно поэтому он решил вступить в полк наёмников, который курировался и набирался колабами. А то и прощупать самих колабов на предмет их таинственного и чуть ли не легендарного в последнее время богатства.

И вот это, всепобеждающее в натуре стремление к наживе, и надо было использовать как можно быстрее.

Естественно, Невменяемый использовал и все остальные возможности для своего скорейшего освоения на местности и усиления своего потенциала как резидента-разведчика. Для этого он первым делом изучил близлежащие к замку пространства и дал сигнал Маяком Спину. Делал он это время от времени, когда устраивал короткий отдых своему десятку в близлежащих горных ущельях, прямо на открытых скалистых склонах, или в глубоких и разветвлённых нежилых пещерах. Коих в Ледонии было просто неисчислимое множество.

По предварительной договорённости дружественный болар уже должен был пересечь к этому времени Сорфитовые Долины, Царство Огов и находиться где-то в районе вулканов Кихона. О том, что с разумным растением может что-то случиться в пути, Кремон старался не думать. Убеждая себя, что с таким опытным путешественником как Спин ничего не произойдёт смертельного. А уж, какие молодой колдун возлагал надежды на те предметы, оружие и артефакты, которые мог доставить летающий помощник!

Но пока оставалось только ждать, высматривать и вербовать. И вербовать так осторожно и продуманно, что бы и самому не угодить к своим работодателям на стол в виде жаркого.

Во-первых, Кремон долго выбирал место, в котором он мог бы сказать то самое главное, но что Ксомос мог бы клюнуть. И выбор места обуславливался не только жёстким и мощным контуром против отделённого сознания, но и невозможностью банального прямого подслушивания. Во-вторых, на тот случай, если Бейт доложит командованию лично о разговоре, надо было приготовить несколько правдоподобных объяснений. Начиная от нехитрой провокации и кончая простой человеческой ненавистью и элементарной невосприимчивостью. Тем более что о самом главном секрете начальство до сих пор не признавалось десятнику. А он, как небольшой, но всё-таки командир, имел право самолично проводить любые надуманные им же проверки лояльности своих подчинённых. Хуже будет, если Ксомос поведёт двойную игру и впоследствии Кашада Низу поймают на горячем. Вот тогда возможен полный провал.

Но делать нечего. Рискнуть придётся в любом случае. Да и то не факт, что даже с помощью уникального дара Бейта удастся найти искомое в этих гигантских и запутанных переходах, тоннелях, пещерах и разломах.