Принц драконов - Роун Мелани

В сумерках ее лицо казалось усталым и морщинистым, а волосы — тусклыми и пыльными.

— Надеюсь, сегодня в шатре ты как следует выспишься, — участливо сказал он.

— Я не смогу спать спокойно, пока вы со Сьонед… — Она внезапно умолкла.

— Нет, надо подождать, пока ты не завершишь свою интригу.

— Неужели это когда-нибудь закончится?

— Для тебя — может быть, но не для верховного принца. Я ждала тебя. Думала, ты захочешь расспросить меня о Ролстре. Будем исходить из того, что благодаря шпионам он знает о тебе все. — Казалось, какая-то мысль преследует Андраде, но она взяла себя в руки и холодно добавила:

— Впрочем, возможно, он знает только то, что входило в твои планы.

Рохан взял тетку под руку, и они пошли по лагерю.

— Больше всего меня интересуют его дочери.

— Еще бы… В замке Крэг их держат взаперти, поэтому могу себе представить, как они рвутся на свободу. Их семнадцать, но тебе придется выбирать только между четырьмя законными, так что остальных можно не принимать в расчет.

— Я хочу посмотреть на всех. Чем больше, тем лучше.

— Словно дракон в стаде, — улыбнулась она. — Я начинаю видеть в тебе отцовские черты. Милый мальчик с каждым днем становится все более безжалостным. Так как у этих девушек вряд ли есть сердца, ты не разобьешь их, а только ранишь гордость. Правда, это еще опаснее.

— Твоя гордость тоже ранена, — осторожно, напомнил он. — Удалось что — нибудь узнать о фарадиме, который работает на Ролстру?

— Пока нет, но я это сделаю, — зловеще пообещала она. — Верховный ответит за все. Я подожду, пока ты закончишь свою игру, а потом сама займусь им.

— Он использовал твоего «Гонца Солнца», чтобы шпионить за мной, и в долгу перед нами обоими. Но расскажи мне о дочерях принца…

Андраде говорила долго, а Рохан внимательно слушал. Найдра была хорошенькой, безмятежной и уступчивой, Ленала глупой как пробка, так что о ней и говорить нечего. А вот с Янте и Пандсалой нужно было держать ухо востро.

— Янте — самая красивая из них и, кажется, самая умная, поскольку уже давно мечтает выйти за тебя. Я не удивлюсь, если как-нибудь ночью она попытается проникнуть к тебе в шатер. Что касается Пандсалы, то судя по тому, что мне рассказывали, она мало чем уступает сестре, а кое в чем и превосходит ее.

— Кто рассказывал? — спросил принц, заранее зная, что ответа не будет.

— Не имеет значения. Береги чувства Сьонед. Мы с Тобин сделаем все, чтобы защитить ее от их злобы. Ты уже решил, когда и где завершишь свою комедию?

— Посмотрим, как станут развиваться события, — уклончиво ответил он. — О, кажется, съестным запахло!

— Когда-нибудь тебе все-таки придется ответить прямо… Да, пахнет едой. Я ужасно проголодалась. Сегодня вечером ко мне придут Чейн и Тобин. Ты сделаешь мне большое одолжение, если присоединишься к семейному обеду. Поговорим о чем — нибудь интересном. У меня больше нет сил смотреть на этих воркующих голубков.

Рохан покинул шатер тетки поздно вечером, когда весь лагерь уже спал. Принц пытался восстановить чувство свободы, не оставлявшее его во время путешествия, но все было тщетно. Разговор за обедом шел только о предстоящей Риалле. Завтра они достигнут Виза, а на следующий день принцы начнут переговоры. Рохан медленно подошел к своему шатру и немного постоял, задумчиво глядя на позолоченные шесты, украшенные стилизованными головами драконов. Оствель приказал охране сегодня ночью не отходить от шатра принца. Хорошая репетиция перед Риаллой… Один из стражей остановился, чтобы приветствовать Рохана.

— Идете отдыхать, милорд?

— Нет. Пока нет.

— Хорошо, милорд. — Он, отдал честь и продолжил обход.

На последней Риалле за Роханом никто не следил, потому что все взгляды были направлены на его отца. Больше принц не сможет пойти куда хочется: он станет центром всеобщего внимания, люди будут следить за каждым его шагом, анализировать каждое слово, комментировать каждый жест… Чувствуя себя подавленным, Рохан внезапно повернулся и пошел к реке.

Принц стоял на берегу, глядя в черную воду. Луны еще не взошли, и свет звезд пробивался сквозь клочковатые облака. Деревья отбрасывали темные тени, достигавшие противоположного берега, ветерок шептал в листве, откликаясь на тихий шелест воды. Приближалась осень. Рохан поежился и потер руки, чтобы согреться. Он не привык к местам, где много воды, буйных хлебов и тучных стад. Ему был более сродни прожигающий до костей зной Пустыни, яростный зимний ветер с Долгих Песков, способный сорвать плоть с костей и бесследно похоронить скелет. Даже драконы выбирают климат помягче… Рохан резко повернулся боком к ветру и сжался в комок.