Звёздный свиток - Роун Мелани

Сьонед повернулась.

— Надеюсь, он успокоился.

— Мама, ты коснулась его? — выдохнул Поль.

— Нет. Я просто помогла ему уснуть. Тобин медленно кивнула.

— Когда-то Андраде делала то же самое, помнишь, Рохан? Мы тогда были маленькими. Сьонед согласно кивнула.

— Это одно из знаний, получаемых с девятым кольцом.

— Но ты… — Чейн остановился, нахмурился и пожал плечами: — К чему вопросы? Я много раз видел, как у тебя получалось то, чего ты уметь не могла…

— В том числе и то, о чем Андраде не имеет понятия, — закончила Сьонед. — Мааркен, запомнил, как это делается? Ты сумел почувствовать его цвета?

— Я понял порядок сворачивания лучей, — ответил он. — И еще я видел целую радугу красок. Они медленно затухали. Это несложно, Сьонед. Весь вопрос только в том, когда и с каким драконом.

Рохан подошел к голове чудовища и похлопал по длинной шее, в которой жизнь билась все слабее и слабее. Он никогда еще не касался живых драконов, никогда не подходил к ним так близко. Шкура была гладкой и прохладной, переливаясь в лунном свете цветами от темно-зеленого до коричневого. Кончиками пальцев принц провел по надбровной дуге, по носу и подбородку, легко коснулся век, чувствуя их нежную шелковистость. Как он прекрасен, даже в мгновение смерти…

Он оглянулся на жену и тихо сказал:

— Спасибо…

* * *

Два дня спустя Поль лежал перед расстеленной поверх ковра картой, безуспешно пытаясь отыскать маршрут на север, по которому шли в Тиглат его отец, Чейн, Оствель и Вальвис. Лицо мальчика помрачнело. Принц был расстроен, что ему не позволили отправиться с ними. Как объяснили Полю, причиной отказа было соседство Тиглата с логовом меридов, однако мальчик подозревал, что во всем виноват его возраст. Еще не кончится зима, как ему исполнится пятнадцать, а его все еще считают ребенком. Это было унизительно.

Но перед тем ему разрешили присутствовать на военном совете. Мальчик был захвачен не столько обсуждением тактики, сколько изменениями, которые происходили с людьми, знакомыми ему с детства. Отец, дядя, тетя, племянники и друзья исчезали. Они становились верховным принцем, принцессой-воином, атри Радзина, Белых Скал, Скайбоула и Ремагева. Даже его мать забывала о роли соправительницы и превращалась в «Гонца Солнца» при верховном принце. Как бы ни был интересен сам совет, Поль обнаружил, что перевоплощение их в официальные лица куда более поучительно. Ему придется понять, как подчинять свою личность чувству ответственности, накладываемой на человека его положением в обществе.

Самая потрясающая метаморфоза произошла с Тобин. Тетя — улыбчивая и женственная — с явным удовольствием говорила о разгроме Кунаксы, если принц Мийон решится на такую глупость, как вторжение в Фирон. Направления наступления, возможные людские потери, разрушение замка Пайн, избиение меридов до их полного уничтожения… Тобин прекрасно знала военное дело. Сначала мальчика забавляла ее жизнерадостная свирепость, но затем, когда Поль осознал, что слова тетки имеют огромный вес, он испугался. Однако более всего его потрясла ведущая роль Тобин в обсуждении военных проблем. Она была предана интересам Пустыни, хотя ее представления о способах соблюдения этих интересов были более чем кровожадными. Тобин представляла точку зрения своего отца: принц Зехава в свое время больше всего любил удалую битву, победа в которой приносила ему как земли, так и славу.

Слушая разговоры взрослых, Поль все лучше понимал, что его отец окружен разными людьми, выражавшими разные точки зрения и не колеблясь высказывавшими их. Поль надеялся, что когда настанет его черед, он услышит такие же свободно выражаемые мнения. Тем не менее Рохану удавалось держать совет под контролем, хотя он редко вмешивался в разговор, да и то лишь затем, чтобы вернуть беседу к главному. Решения он будет принимать один, и все это знали. Они доказывали свои личные точки зрения, но никогда не случалось так, чтобы кто-либо из этих могущественных людей ставил под сомнение верховенство Рохана. Полю внушало благоговейный страх это молчаливое доказательство власти его отца.

Маневры воинов Пустыни и отборных частей Марки специально устраивались нерегулярно, чтобы никого не насторожить. Чейн объяснял, что это тренировка, которая сможет познакомить солдат из обеих стран с тактикой соседей. Следующие учения он предложил провести в горах, чтобы войска, привыкшие к условиям Пустыни, смогли получить представление о том, как вести сражение в других местах.