Орден Святого Бестселлера, или Выйти в тираж - Олди Генри Лайон

Мои симпатии – на стороне лалангцев. В конце концов, почти земляки.

Бей имперцев!

Треклятая Башня ла-лангского мага светилась изнутри густым ультрафиолетом, покрывая врагов нездоровым загаром, и гудела, как силовой трансформатор, – даже отсюда слышно. К башне тугрики соваться не рисковали: военный устав строго-настрого запрещал вступать в полемику с магами. А Алый Хонгр, единственный, кому устав был не писан, запаздывал.

– Ну ты и наворотил! – В бормотании Книжного Червя мне чудится легкий оттенок уважения. – Веселишься? Издеваешься? Черепица из арбузных корок, в ветвях золотухи чирикают, в кустах канделябры скачут… А все равно «super penis non saltos», Снегирь. Выше головы не прыгнешь. Архетипы. Одни архетипы – и больше ничего.

Рано, выходит, обрадовался. Уважение? Дождешься от Нежного, как же!

– Сам ты архетип! – Защищая родное детище, Снегирь бывает страшен. – Архетипчик! Тут находок на полное собрание сочинений! Что такое «словотворчество», знаешь?!

– Творчество-шкворчество! – презрительно кривится Червь, сплевывая. – Находки! А «хохма» на иврите значит «мудрость», и цвет ее белый… Первооткрыватель Христофор Колумбович: магия-шмагия, герой-недоросль, квест, препятствия, завоеватели с имперскими амбициями… Рыцари Ордена! Штамповщики у конвейера вы, а не рыцари! Слышишь, барабан рокочет: штамп-штамп-штамп-конъюнктура?! Стервятник ты, Снегирь. Армагеддоныш. Народ тысячами кладешь. А твои более удачливые коллеги – миллионами. Бабы, рожай! – убьем для тиража… Иначе читатель скривится, скучно ему станет, бедненькому, без баталий. В тепле, на диванчике, очень приятственно сощурить левый глаз: «Пал, и взгремели на мертвом доспехи!» Хоть один рыцарь пробовал написать сказку? Утопию? Чтобы в кляксе жить хотелось, а не выживать? Да такие книги по пальцам пересчитать можно!

Молчу. В тряпочку. Метко бьет, гад. Хоть переполнись разумным, добрым, вечным под завязку, без Святой Троицы – Сюжет, Герой и Баталия – ни арапа не выйдет. Ну как же в хорошем, крепком тексте да без старой доброй драчки? Никак нельзя! И одни ли мы, фантасты презренные да люмпен-детективщики, убойством грешим? Ой, богатыри – не мы! Взять классиков, Толстых-Шекспиров, Львов с Вильямами, – мало варначили, окаянные? Будь хоть трижды классиком и семи пядей во бронзовом лбу – Каренина на рельсах, старушка с топором в башке, датский принц весь в трупах, как рождественская елка в гирляндах. Ну, мысли мудрые с порывами душевными – это само собой, это как положено, как заведено… Мы хоть и мимо школьной программы, мы не Рабле, Рабле не мы, а понимаем!

Зараза, разбередил душу.

После такого героя грохнуть – не фиг делать.

– …Ну что может быть банальнее: автор попадает в придуманный им мир?! Или не автор, а случайный человек, лучше десантник. Тонны бумаги извели! И вот, нате-здрасте: вы здесь! А за вами медведи на велосипеде, жабы на метле! Ничего не напоминает?

– Напоминает. Может, потому столько людей и пишет об этом… Из-за процесса. А остальные в кильватер спешат пристроиться?

– Наоборот! Все наоборот, смешной вы мой человечище! Процесс – не причина, а следствие. Сколько прыщавых тинейджеров и вечных мальчишек с пивными животиками об этом мечтают! Чтоб вдруг все исчезло, провалилось в тартарары, сгинуло, и ты – на белом коне с мечом в руке! Или за пультом боевого звездолета с готовыми к пальбе аннигиляторами. Или – великий волшебник, непременно с посохом, глаза молнии мечут, мантия развевается… Смешно, наивно? Да. А они все равно мечтают. Сотнями, тысячами. Миллионами. Это закон природы, человеческой природы. Вот вы и пишете: раз есть спрос – будет предложение. Даже если это спрос на мечту. На суррогат чуда, втиснутого в переплет. Получите ваше чудо! Обыкновенное! По полной программе! Кляксы, кляксы, кляксы … Все Мироздание в кляксах. В них тоже рыцари Ордена со временем заводятся – сам видел! Ваяют, в тираж выходят, новые кляксы плодят. Наверное, это теперь тоже закон. Вселенский. Вы его создали, этот закон, всем скопом, рыцари-логофилы, имя которым – легион!

Красный, потный, он умолк, переводя дыхание.

Я вновь глянул в сторону цитадели. Первый приступ защитники успешно отбили, и тугрики перестраивали боевые порядки, готовясь к новому штурму. Треклятая Башня перестала гудеть-светиться; вокруг нее смерчем закручивался рой серебристого конфетти, жужжа странную мелодийку наподобие «Чижика-Пыжика». Похоже, Нафири-су, пользуясь безнаказанностью, готовил атакующим новую каверзу.