Разведка боем - Юрин Денис

Засыпая, Аламез боялся проснуться от холода: от неприятного содрогания мышц в мелкой трясучке, сухости в горле, мокроты в совсем ином месте и жуткого кашля, казалось бы, готового разорвать застуженные легкие. Однако его сон был прерван по иной, более тревожной причине. Мозолистая рука крепко зажала рот Дарка, а заодно и почти перекрыла доступ воздуха к ноздрям. Одновременно с этим болезненное ощущение возникло и в груди, как будто придавленной к земле мельничным жерновом. Мгновенно открывшимся глазам моррона предстала лишь густая борода и чуть менее волосатая грудь навалившегося на него всем телом напарника.

– Тихо! Рядом враги! – брызжа слюной, прошептал Грабл в самое ухо, после чего, к великой радости едва не задохнувшегося Дарка, сполз с него в сторону и остался лежать на земле, не делая попыток подняться.

Сделав глубокий, бесшумный вдох все еще ноющей грудью, Аламез не стал ворчать на напарника, явно переусердствовавшего с мерами предосторожности, а сразу проникся серьезностью момента и, перевернувшись со спины на живот, осторожно выглянул из-за самодельного плетня. Ночь отступила, настали сумерки. Уже не безлюдную округу окутал густой, идущий с озера туман. В его клубах были отчетливо видны контуры небольшого корабля, почти вплотную подошедшего к берегу, огни перемещающихся по низкой палубе факелов и очертания шести лодок, три из которых вот-вот должны были коснуться днищами песка. За выставленными на борта щитами команды не было видно, но Дарк не сомневался, что она состоит из вооруженных до зубов солдат. Морронам была неведома цель высадки, но они, конечно же, понимали, что экипаж корабля сходит на берег отнюдь не за грибами и не для того, чтобы справить нужду в леске, так сказать, на лоне окропленной утренней росой природы.

– Ума не приложу, как нас нашли! Лежи не дергайся, приметят! – прошептал Грабл, удерживая товарища, решившего не только высунуться из-за укрытия, но и приподняться на локтях, чтобы получше осмотреть местность. – Плетень надежно с воды прикрывал, да и если даж дымок от костра и тянулся, то в таком тумане ни унюхать, ни узреть нельзя!

– Знаю ответ, но он тебя не обрадует. – Дарк не стал противиться руке товарища, плотно прижавшей его к земле, а вместо этого просто выгнул шею.

Аламеза интересовало не столько побережье, на которое пока еще не высадились экипажи лодок, а опушка леса, откуда доносились обрывки команд и разговоров, отдававшихся и ведущихся, как это ни странно, не на шеварийском и даже не на герканском языке. Похоже, их стоянка была замечена совсем не случайно! Беглецов выследили и обложили со всех сторон, как зверье на охоте. Пока один отряд охотников за головами приближался с воды, второй окружил их со стороны леса. Вот-вот кольцо врагов должно было сомкнуться, и у ставших дичью морронов практически не было шансов на успех. Они были наги и безоружны, им было не только страшно, но и стыдно предстать перед лицом многократно превосходящего числом противника.

– Не томи! – настоял Зингер, еще раньше собрата приметивший движение среди кустов да деревьев.

– Похоже, твое предположение верно, и враг Легиона, клан Мартел, оказывает серьезную поддержку Шеварийской Короне, возможно, даже почти открыто правит страной! По крайней мере, охоту за нами учинили кровососы! – уверенно заявил Аламез, и тут же, чтобы не выслушивать вопроса, который непременно бы последовал, сам огласил неопровержимое доказательство своей смелой гипотезы: – Враги потеряли наш след в городе. Они не знали, каким путем мы покинули Верлеж и покинули ли вообще… Иначе бы нас настигли прямо на озере. Капитан «Чистюли» если бы и донес на нас, то сделал бы это сразу, еще до выхода из порта. Тянуть ему было незачем. Нас обнаружили только тогда, когда мы доплыли до берега. Нас не нашли, не увидели ни с воды, ни с суши, а почуяли; почуяли, как вампиры чуют морронов! Запах нашей крови уловим на близких расстояниях кровососами средней руки, ну а вампиры-долгожители распознают его издалека.

– Не складывается! – в знак несогласия замотал головой Зингер. – Чо ж они раньше-то хлюпальники свои холеные не напрягали? Могли бы и в городе нас сцапать. Куда бы проще вышло, чем целую экспедицию в погоню отправлять! Охота им, что ль, по оврагам лазать да о колючки кустовые одежку драть?

– В городе не могли! – со знанием дела заявил Аламез. – В Верлеже слишком много запахов, их насыщенность и разнообразие настолько велики, что любой чуткий нос с толку собьется. Когда же мы на свалке плавучей прохлаждались, то нечистоты запахи наших с тобой тел так забивали, что если бы кровосос даже рядом стоял, то, кто мы, не почуял бы! В воде тела наши не пахли, а вот когда на берег выбрались да у костерка обогрелись, вот тут-то мы с тобой «заблагоухали»!