Спящий дракон - Мазин Александр

Появление Муггана прервало сладкое течение мыслей соххогои. Стремительным шагом сын пересек купальню и остановился у бортика прямо над Нассини.

– Я не звала тебя! – недовольно проговорила она.– Удались!

Мугган ничего не ответил. Расставив длинные ноги в гурамских шароварах из алого шелка («Самое дурное перенимает быстрее всего»,– подумала соххогоя), Мугган глядел на нее. Нассини вытянулась в прохладной воде, развела и свела ноги. Вода приятно шевелила волоски.

– Ты обеспокоен? – спросила она, закрывая глаза.

Молчание. А потом она услышала шорох ткани. Соххогоя открыла глаза: Мугган срывал с себя шаровары. Он торопился, будто кто-то мог ему помешать.

Нассини вздохнула и вновь закрыла глаза, а Мугган неуклюже плюхнулся в бассейн.

– Дурак! – сказала ему Нассини.– Ты не получишь ничего.

– Все, все получу! – зарычал сын, хватая ее за груди. Тощие ноги его вспенивали ароматную воду. Нассини снова вздохнула: ей было скучно. Она расслабила тело. Давно, очень давно ее научили делать боль приятной. Свою и чужую. Так воспитывали детей Истинного. Но есть боль – и боль. Скучно!

Тело Муггана дергалось на ней. Крючья пальцев впились в нежные ягодицы. Розовая вода бурлила между животами. Как он не понимает, что Нассини всегда будет сильнее?

– Ты не устал? – спросила она заботливо.

Мугган только засопел в ответ. Несомненно, услышал.

«Скоро ему надоест»,– решила соххогоя.

– Ты не мог бы подождать час-другой? – вновь спросила она спустя некоторое время.– Я недавно поела, а ты беспокоишь мой желудок своей… возней.

Движения Муггана замедлились.

«Интересно, что видят эти?» – подумала Нассини, глядя на лица за фонарем.

Но сын обладал способностью обескровить даже малое удовольствие.

«Скучно. Когда же он уберется?»

– Ты похож на годовалого пса, что пихает всюду, куда может дотянуться,– проговорила она.– Они со временем умнеют…

Мугган зашипел… И оставил ее в покое.

Нассини посмотрела, как он, ругаясь, выбирается из бассейна, стаскивает мокрую рубаху. Сочувственно посмотрела. Все же она была привязана к нему. И этим отличалась от других потомков Истинного.

Толстые конгайки продолжали приседать и вставать. Ложе Нассини приятно покачивалось.

Нассини вспомнила о наглом хобе из Империи. Чем-то он напоминал ей сына. «Тоже, наверное, пытается схватить все, чего хочет. Или – что его дразнит. Забавно, что было время, когда мы, дети Истинного, были вынуждены прятать что-то от этих червячков. Впрямь забавно!..»

Нассини задремала, и служанка, заметившая это, велела рабу прибавить в бассейн горячей воды.

Мугган, бледный от ярости, с налившимися кровью глазами, не разбирая дороги, мчался по дворцовым галереям. Встречные поспешно убирались с его пути. Пробежав добрую половину Дворца, Мугган отшвырнул в сторону недостаточно расторопного стражника, с налета распахнул дверь… и стукнулся подбородком о чью-то широкую грудь. Мугган настолько привык к тому, что все стражники убираются с его пути, что не рассердился, а удивился. Даже гнев его несколько угас. Он поднял глаза: Начальник Внутренней Стражи Ортран возвышался над ним.

– Ты спятил? – глядя на воина снизу вверх, воскликнул Мугган.

– Прости меня, господин! – сказал Ортран, и не думая посторониться.– Хочу сообщить тебе нечто важное!

Соххогой уставился на Ортрана, как бык на красную тряпку. Но постепенно взгляд его смягчился. Интересная мысль пришла ему в голову.

«Если я переманю вернейшего из слуг суки?» – подумал он.

– Говори, хоб! – сказал он с наибольшим дружелюбием, на которое был способен.

– Ты видел меч, господин?

– Еще бы! – Мугган сразу понял, о чем речь.

– Я знаю того, кто его носит!

– Это все, что ты желаешь мне сказать? – процедил соххогой.

– Пока все, господин. Если тебе угодно…

– Кто он такой, я сам знаю! – перебил его Мугган.– Он – хоб! Прочь!

И, оттолкнув воина в сторону, быстро пошел по коридору. Мугган был разочарован.

Ортран тоже был разочарован.

«Зря я обратился к этому красноглазому придурку,– подумал он.– У моего парда и то больше мозгов!»

* * *

Злая судьба забросила светлорожденного Ортрана на Черную Твердь.

Свою службу императору Ортран начал совсем неплохо, юношей отлично показал себя на северных рубежах, блестяще сдал экзамены в Глорианскую военную школу и окончил ее в положенный срок. После этого благородный Ортран, как и подобало ему по происхождению, должен был занять соответствующую рангу должность.