Ричард Длинные Руки — властелин трех замков - Орловский Гай Юлий

Я остановил коня, по спине ползет нехороший холодок, вздрогнул, а кто-то длинно выругался: в трех шагах из могильного холмика поднялся полупрозрачный человек в длинной одежде, лица не рассмотреть, смазано, зато все отчетливо услышали замогильный голос:

— Не останавливайся! Иди.

— Идти своим путем лучше, — заметил я дрогнувшим голосом, никак не привыкну общаться с призраками, — опираясь на чужое плечо. А что там впереди?

Призрак повторил:

— Иди… и получишь.

— Вот спасибо, — пробормотал я, — это можно понять двояко. А то и трояко.

Остальные молчали, далеко послышался стук копыт мула, брат Кадфаэль сразу разгонит призраков, я хотел было пустить Зайчика дальше, как вдруг с другой стороны дороги поднялся такой же точно призрак, только еще и в широкополой шляпе, закрывающей лицо, сразу же сказал гробовым голосом:

— Не… ходи…

Все молчали, решение должен принимать я, это, конечно, хорошо, но хреново, что я же за них и отвечаю. Нет чтобы как наше правительство, что никогда не бывает виноватым.

— Иди… — произнесло первое привидение с натугой.

— Не ходи, — предостерегло хрипло второе.

Я старался не вертеть головой, как дурак, подумал с тоской, что говорят, будто все привидения одинаковы, это женщины одинаковы, а вот привидения… если они мужские привидения — эти каждое — личность, неповторимость, у каждого свое «я», амбиции, незатухшие страсти.

Стук копыт затих, за спиной прозвучало разгневанно:

— Почему не спят усопшие?.. Именем Господа Бога нашего…

Призраки опустились в землю, словно на их ногах повисли все умершие раньше. Я с укором оглянулся на рассерженного брата Кадфаэля.

— Ну вот, пришел… брат Кадфаэль и все испортил. Я только-только у них хотел узнать… что-нить полезное. Ну, где Иван Грозный библиотеку спрятал, правда ли, что Шекспиру и Шолохову писали негры… Ладно, слезайте, здесь придется шагом.

Клотар спрыгнул первым, но неожиданно вскинул руку. Все замерли, я соскочил на землю и подошел, настороженный, Клотар зря не каркнет, хотя и злит, что распоряжается без меня, отвечать-то все равно мне.

— Что случилось?

Клотар рывком сорвал с шеи амулет, пошептал, вскинул над головой в кулаке. Альдер охнул, Ревель ругнулся. На земле, поросшей травой, проступили четкие следы, подсвеченные красным. Большинство ведет напрямик по краю кладбища и уходит дальше, но два следа резко сворачивают в глубину кладбища, где эти серые холмики, почти сровнявшиеся с землей, как будто уходят в бесконечность.

— Засада, — прошептал Альдер. — Слушай, что за амулет у тебя?

— Заклятие Егеря, — ответил Клотар вроде бы равнодушно, но я уловил тщательно упрятанную гордость.

— А-а, — сказал Альдер, — я думал, Зов Незримой Гончей.

— Если бы Гончей, — буркнул Клотар, — мы бы сели и ждали, пока сами придут с петлями на шеях. Но Зов Гончей уже вроде бы и не попадается.

— Есть, есть, — заверил Альдер. — Только счастливцы, откопавшие его, помалкивают. Ладно, сэр Ричард, что будем делать?

— Коней оставить, — велел я. — Брат Кадфаэль устережет их… может быть. А мы пойдем брать колдуна.

Ревель оглянулся на брата Кадфаэля, зябко передернул плечами.

— Может быть… Кадфаэль пусть с нами? Вон как мертвяков обратно загнал!

— То не мертвяки были, — поправил Альдер, — а привидения.

— Все равно, мы разве с ними справились бы?

Кадфаэль посмотрел на меня с надеждой, я покачал головой.

— У меня есть меч и молот. К тому же, скажу по секрету, не думаю, что магия колдуна на меня подействует.

Это было сказано твердо и вместе с тем загадочно, Кадфаэль покорно остался с конями и мулом, а мы на цыпочках двинулись по кладбищу.

Медленно поднялась луна, настоящая, полная, изъеденная падающими метеоритами, удары которых не смягчает атмосфера, свет от нее идет хоть и призрачно-невесомый, но какой-то нехороший, тревожный, мертвецкий. Редкие звезды выглядывают в разрывы туч, гаснут, только луна плывет вольно и нагло, словно ближе к земле, чем тучи.

Я тщательно всматривался, сперва увидел красноватое свечение в темноте, но человек вышел на освещенное место, и краснота исчезла, мои глаза перешли на привычный диапазон. Лица я не рассмотрел, а так человек высок, худ, весь в черном, капюшон надвинут на глаза. На веревочном поясе куча оберегов, на шее тоже то ли обереги, то ли амулеты. А может быть, и вовсе талисманы.

На широком камне блестел старой медью сосуд с широким горлом. Оттуда шел пар, сворачивался в странные фигуры. Я почти различил изгибы женских бедер, ну это мы все видим в первую очередь, тряхнул головой.

— Не высовываться, — прошептал отчетливо. — Я попробую снять его стрелами…

— Снять? — переспросил Альдер.

— Снять, — буркнул я. Вообще-то у этого слова много значений, есть совсем непристойные, но я выбрал из военного сленга, известного каждому ребенку. — Снять, убрать, ликвидировать, отправить к праотцам, замочить, прихлопнуть, решить проблему, склеить ласты…

Альдер прошептал с уважением:

— Ну и драчливый народ в королевстве, откуда вы родом! Столько слов для простого убийства. Знать, обожаете это дело.

Не отвечая, я прополз чуть вперед, выбрал позицию, натянул лук, выбрал стрелу и наложил на тетиву. Колдун двигал руками над чашей, глухой голос становился то тише, то громче, пар из белесого стал оранжевым, багровым, полиловел и стал почти неразличим в полутьме.

Стрела сорвалась беззвучно, только негромкий хлопок тетивы по рукавичке. Колдун вздрогнул, вскинул голову. Я не видел, куда вонзилась стрела и вонзилась ли, однако колдун после короткой паузы снова принялся произносить заклятие, бледные ладони показались мне широкими, как деревянные лопаты.

Мне стало очень не по себе, промахнуться я не мог, это же лук Арианта, что за чертовщина, снова наложил стрелу, тщательно прицелился. Снова коротко хлопнуло по рукавичке, на этот раз показалось, что колдун вздрогнул и коротко взглянул в темноту, где прячусь я, однако заклинания не прекратил. Напротив, голос стал даже громче, и еще показалось, что колдун слегка заторопился.

Что за черт, мелькнуло в голове. Я же только что зеленых птиц, да не простых, а с металлической чешуей и перьями, сбивал этими стрелами. Ладно, попробуем тяжелую артиллерию…

Лежа, я осторожно снял с пояса молот. Холодный металл ожег пальцы, я взялся за рукоять, привстал на колени и, широко размахнувшись, послал убийственный снаряд в темную фигуру.

Молот унесся с характерном хлопаньем рукоятью по воздуху. Голос колдуна чуть дрогнул, но заклинания не прекратились, я вроде бы услышал звук удара о нечто мягко-плотное, как будто о туго набитую боксерскую грушу, однако колдун даже не качнулся. Зато голос окреп настолько, что я различил слова: