Имперские истории - Юрин Денис

– Да иду я, иду! – С этими словами Нивел неохотно показался наружу, а затем перебрался на козлы. – Ну и чем тебе помочь?

Пархавиэль не ответил, молча подстегнул лошадей, даже не удосужившись предупредить парочку пассажиров о начале движения. Лошади понеслись, карета быстро рванула вперед с места, а Флейта с Артуром разразились уймой проклятий в адрес начинающего возницы, не знавшего, что такое «прогон» и «разбег». Однако возмущенные крики да охи за спиной только порадовали гнома. Несколько синяков и шишек были весьма умеренной платой за ту беспардонную наглость, с которой воры влезли в их маленькую компанию.

– Ну, так чем же тебе помочь? – спросил Нивел, удивленно таращась на насупившегося, как объевшийся проса воробей, гнома.

– Поговорить нужно, – произнес Пархавиэль, уверенный, что из-за стука копыт и скрипа колес попутчики не услышат слов их серьезного разговора.

– Так говори, я слушаю, – пожал плечами Нивел, до которого еще не дошло, к чему же клонил Зингершульцо.

– Ты паренек умный, но чересчур открытый. Опыта тебе не хватает, в людях совершенно разбираться не умеешь, – начал с обвинения свою речь гном. – Ты ведь как рассуждал, когда из города нас вывозил. Гном дружков своих встретил, с ними в беду попал. Ты ведь меня другом считаешь, а друг друга, как известно, друг вдвойне, вот и распинаешься ты перед ними, учтивым показаться хочешь.

– Да брось ты, Парх, ничего я не распинаюсь, мы просто болтали, – начал оправдываться Нивел и хотел было успокаивающе похлопать гнома по плечу, но не осмелился.

– Просто… оно всегда так начинается… просто! Сначала просто болтаешь, потом просто вместе выпьешь да в картишки разок-другой перекинешься, а потом не успеешь опомниться, а ты уже в банде. Запомни, Нив, ничего в мире ПРОСТО не делается, все свой смысл и цель имеет, вот как!

– Ты впрямь как дядька мой, все бубнишь и бубнишь! – обиделся юноша.

– Видать, умный мужичонка, недаром книгами торгует, а не навозом! – Пархавиэлю польстило сравнение. Еще с давних пор гном восхищался и втайне завидовал тем, кто умел работать не только руками, но и головой. – Ты пойми только одно: никакие эта парочка тебе не друзья, держись от них подальше, а то еще в историю какую втянут. Я, конечно, своевольничать им не дам, но и ты не зевай. Воры да убийцы неподходящая компания для таких пареньков, как ты!

– А ты всех людей по профессиям делишь: вор, убийца, купец, стражник… Неужели кроме черного да белого никаких других цветов не различаешь?!

Нивел не зря заспорил. Пархавиэлю показалось, что парочка авантюристов уже начала оказывать дурное влияние на неокрепшие, почти детские в житейских вопросах мозги.

– Во-первых, речь не обо мне и не о тебе, а об этих людях, а во-вторых, паря, квашеное с молочным никогда не путай, от этого только в животе урчание! Вор и убийца – не профессии, а образ жизни. Вор всегда хитрит и обманывает, ищет выгоду лишь для себя и панически боится прогадать или дать себя обмануть. Своих у вора нет, как, впрочем, и чужих, есть только «полезные» и «опасные». От «опасных» он бегает, перед ними лебезит, а из «полезных» соки вытягивает, как червяк из яблока, сожрал мякоть и дальше пополз. Для них «предательство», «подлость», «низость» – пустые звуки, слова, которые ничего не значат. За горсть серебра они родную мать продадут и будут сетовать, что им недоплатили.

– Ну а убийцы? – спросил уставший от нравоучений Нивел.

– Те же самые воры, только еще хуже, поскольку для них кишки ближнему выпустить, что головку курице свернуть, притом кровопусканием не только за деньги занимаются, а также для удовольствия. Я сам многих к предкам отправил, но никогда не лишал жизни просто так, из-за плохого настроения или со скуки…

– Артур не такой, – возразил Нивел, – у него голова хоть и лысая, как коленка, но в остальном совершенно в порядке.

– В порядке, не в порядке, – проворчал гном. – Держись от них подальше. Я ведь не слышу, о чем вы там внутрях кареты шептались, вдруг они подговаривать тя на что начали!

– Да мы просто…

«…болтали», – хотел сказать Нивел, но не успел. Молодость обладает отменным зрением. Юноша заметил шагах в четырехстах впереди на дороге конный отряд и тут же затеребил возницу, показывая ему на маленькие точки на дороге;.

– А, пес-блохач тя задери! – выругался Пархавиэль в адрес то ли паренька, то ли появившихся впереди солдат.

Зингершульцо натянул поводья, осадил лошадей и стал второпях разворачивать карету. Всадники заметили его маневр и пришпорили лошадей. Шансы на успех были одинаковы: стража герцога могла бы догнать путников, а они могли бы успеть скрыться в видневшемся на горизонте леске. Началась погоня, захватывающее действо, в котором многое зависит не только от умения наездников и возницы, но и от воли капризного случая.