Страта - Пратчетт Терри

– И вы построите для нас космический корабль?

МЫ ПОСТРОИЛИ КОРАБЛЬ ДЛЯ ДЖАГО ДЖАЛО.

НЕВЗИРАЯ НА ВСЕ, ЧТО ОН ЗДЕСЬ НАТВОРИЛ. У МАШИН НЕТ ПРАВА ВЫБОРА В ТАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, ВЫБОР ДОЛЖЕН БЫЛ СДЕЛАТЬ ДЖАЛО. ОН ПРЕДПОЧЕЛ ПОСКОРЕЕ ПОКИНУТЬ ДИСК, А НЕ УЗНАТЬ О НЕМ КАК МОЖНО БОЛЬШЕ.

Кин тщательно обдумала все, что прочла. И потом медленно произнесла, аккуратно подбирая слова:

– Вы подарите мне космический корабль. Но если я захочу покинуть диск, вы мне больше ничего о нем не расскажете. Это так?

ДА, ЭТО ВЕРНО.

– Но вы сообщили, что у меня есть право приказывать?

КОНЕЧНО. НО МЫ ОПАСАЕМСЯ, ЧТО НЕБОЛЬШАЯ ДИСФУНКЦИЯ НАШИХ АКУСТИЧЕСКИХ ЦЕПЕЙ ПОМЕШАЕТ НАМ С НЕКОЕГО ОПРЕДЕЛЕННОГО МОМЕНТА ВОСПРИНИМАТЬ ПОСЛЕДУЮЩИЕ ПРИКАЗЫ.

Кин рассмеялась.

– Понятно, старый добрый шантаж. Ладно, хорошо. Расскажите мне о диске…

ГЛАВА 45

– Кин, – встревоженно позвал Марко. – Посмотри, там на радаре что-то есть…

– Как раз вовремя, – откликнулась она. – Не беспокойся.

– Да, я помню. Не беспокоиться и доверять. Но эта штука, она жутко большая, Кин… Что это такое?

– Это наш стартовый носитель, Марко. Первая разгонная ступень.

ГЛАВА 46

Кин откинулась на спинку кресла (о, какую мягкую!) и долго смотрела на пустой экран.

– Вы поизносились, – сказала она Комитету. – Вот почему ваши моря обезумели и климат Диска меняется на глазах. Я понимаю, Плоский мир – это машина, а все машины имеют только конечную жизнь. Вот почему наша Компания строит планеты.

ПЛАНЕТЫ НЕ ЖИВУТ БЕСКОНЕЧНО.

– Но они живут в миллионы, миллиарды раз дольше любой машины. Планетарные подшипники не начинают скрипеть после какого-нибудь жалкого полумиллиона лет.

ТЫ СМЕЕШЬСЯ НАД НАМИ?

– Ничуть. Но я не могу не думать о сотнях миллионов людей, живущих в космическом корабле размером с целый мир… а после я начинаю думать обо всем, что может пойти не так на этом корабле и чем же все это закончится. О нет, я не насмехаюсь, я просто дрожу от ужаса… и гнева!

Кин встала и затопала по комнате, разминая занемевшие мускулы. Это было очень, очень долгое заседание Комитета с обстоятельной лекцией о подземной машинерии Диска, щедро иллюстрированной картинками. Особенно ей запали в память машины для землетрясений… такая изощренная изобретательность, чтобы воспроизвести феномен, с которым даже самый крошечный мир справляется естественным образом.

И еще эти демоны…

Ну что ж, по крайней мере с демонами она покончила раз и навсегда!

ГЛАВА 47

Марко защелкал карабинами ремней безопасности, выскочил из кушетки и прыгнул к пульту. Сперва он уставился на экран радара, затем посмотрел во все иллюминаторы.

– Куда оно, к черту, подевалось?… На радаре его больше нет. Что это было, Кин? С таким импульсом, как от…

ВВВУММП.

Песок на пляже закружился черной метелью. Марко задрал голову и уставился в потолочный иллюминатор. Солнце затмилось, погрузив кабину в темноту.

ВВ– ВУ-ММП.

Марко увидел падающие с неба когти, когда невероятная птица стремительно снизилась. Эти когти были достаточно велики, чтобы обхватить весь корабль. Кунг издал сдавленный горловой звук и ласточкой нырнул на кушетку.

ВВ– ВУ-ММП.

Громкий скрежет.

ВВВУММП.

ВВ– ВУ-ММП ВВВУММП.

ВВ– ВУ-ММП, ВВ-ВУ-ММП.

Корабль заскрипел, когда чудовищные когти подхватили его, и начал подниматься вверх неравномерными рывками, сотрясая кости своих пассажиров. Медный купол на оси Диска заметался внизу во все стороны, а затем пополз вправо и вверх, увлекая за собою весь Диск, пока тот не обратился в вертикальную охристо-зеленоватую стену, перегораживающую небеса. Постояв, колоссальная стена ухнула под корабль, чтобы через секунду вознестись с другой стороны.

ВВ– ВУ-ММП.

ВВ– ВУ-ММП.

ВВ– ВУ-ММП.

Кин сконцентрировала внимание на верхнем иллюминаторе, чтобы отвлечься от всей остальной неустойчивой Вселенной, которая беспрестанно дергалась, шаталась и подпрыгивала. Птичьи когти почти полностью закрывали обзор, но Кин иногда удавалось мельком увидеть огромные белые крылья, работающие теперь в неспешном ритме прибоя.

Потом кабину наполнил звук…

Он начался в болезненном для слуха Кин ультрадиапазоне и опустился приблизительно до такой отметки акустической шкалы, которая соответствует чужим мокрым пальцам, настойчиво трущимся о форточку человеческой души.