Нити разрубленных узлов - Иванова Вероника Евгеньевна

— Мертвое тело — тому подтверждение. К тому же… Вы ведь сами и убили его. Очередным вашим приказом.

Левая бровь блондина чуточку приподнялась. Я тоже немного удивился, ведь гибель тех разбойников уж точно не имела к бальге никакого отношения. Но похоже, эррита Фьерде считала иначе. И с блеском доказала свою уверенность:

— Рино Гаэно был убит человеком, в тот же день надевшим черный мундир.

Ну да. Тот бледный недокровка горел желанием сражаться. Но с демонами, а не с людьми. И это всего лишь совпадение…

Или нет?

— Мне ничего не известно о прошлом людей, принесших присягу бальгерии. Оно может быть любым. И оно остается лишь на их совести.

— И вы принимаете каждую присягу?

— Нет, — вынужден был сказать блондин.

— А что же говорит в пользу того или другого человека? Уж не какие-либо особые заслуги?

Бальга промолчал. Наверное, зря, хотя вряд ли кто-то на его месте нашел бы достойный ответ прозвучавшему обвинению.

— К примеру, приказ уничтожить «бродяг», чьи лица и имена могли перестать быть тайной? — предположила Эвина.

Конечно, все ее выводы были выдумкой чистейшей воды. Но выдумкой логичной и разумной. А с подобной ложью всегда очень трудно справиться.

— Можете думать, что вам угодно, эррита.

— Это признание?

— Это разрешение.

Они смотрели друг на друга, внешне спокойные, но за взглядом каждого уже явственно бушевал огонь. Правда, если Эвину это пламя явно только раззадоривало, подсказывая новые и новые обманные финты, то бальга, вряд ли привыкший горячиться, легко мог совершить ошибку. И все же не совершил.

— Хозяин в ответе за своих слуг, — повторил блондин. — С этим вы не стали спорить. В ответе за приказы убить. Значит, и мне есть что спросить с вас.

Благороднейшая из благородных лукаво округлила глаза:

— И чью же жизнь я пожелала получить на завтрак, обед или ужин?

— Мою.

Толпа ахнула. Не испуганно, а скорее азартно, ведь не каждый день две главные силы города сталкиваются между собой, да еще движимые схожими намерениями.

— Это шутка? — Улыбка покуда держалась на лице Эвины, но уже с намного большим трудом, нежели прежде.

— Это правда. Вчера… вечером, когда я шел в свой дом, на меня напали. Слуги вашего дома.

Она и правда растерялась. Наверное, не отдавала никакого приказа вовсе.

— Мои слуги?

— Тело одного из них лежит у меня в погребах. Изволите подождать, пока я велю его доставить сюда?

Эвина пожала плечами. Бальга посмотрел на свою помощницу, и та, понимающе кивнув, отправилась исполнять поручение.

Не менее четверти часа понадобилось бы Танне, чтобы добраться до дома, причем бегом, срезая путь по переулкам, еще какое-то время — чтобы приготовить и нагрузить повозку, поэтому я приготовился стоять на жаре три четверти часа, а то и больше, но женщина вернулась намного раньше Можно сказать, с полпути. Вернулась растерянной, даже слегка обозленной, шепнула что-то на ухо бальге и отступила назад, глядя на благороднейшую из благородных с неподдельной ненавистью.

— Какие-то трудности? — спросила эррита Фьерде, видимо чувствуя, что удача вновь повернулась лицом именно к ней.

— Да, — признал блондин. — Тело украдено.

— А было ли оно вообще? — продолжила Эвина, уже заметно окрепшим голосом, и часть зевак поддерживающе залопотала.

— Вы подвергаете сомнению мои слова?

В ответ благороднейшая из благородных только улыбнулась.

— А если найдется человек, которому вы поверите? — спросил блондин.

— Пусть найдется, — беспечно согласилась Эвина.

Бальга чуть повернул голову в мою сторону:

— Что скажете, эррете?

Хорошая подстава. Даже если она всего лишь попытка уберечь собственный тыл. Или заодно проверка того, под чьими знаменами я собираюсь воевать?

— Вчера вечером слуга дома Фьерде по имени Игго охотился за жизнью Иакина Кавалено.

Я постарался добавить в голос нотку вины, но, как оказалось, зря, потому что обжегший мое лицо сливово-карий взгляд полыхнул тем, что очень удачно позволяет не замечать очевидное. Ненавистью.

— Откуда это может быть известно вам? — все же спросила Эвина, цедя каждое слово сквозь зубы.

— Я сам убил Игго.

— Защищая верховного бальгу?

— Защищая безоружного.

Надо было бы добавить «и беспомощного», но эту маленькую правду я оставил при себе. На всякий случай.