Душа оборотня - Прозоров Александр

Раз он услышал топот за спиной, отошел на обочину. Верховой — парень в лихо заломленной шапке — пролетел галопом, даже не удостоив его взглядом.

— Гонец, не иначе, — прокомментировал невесть откуда взявшийся Невзор, — княжья служба. Ишь, как припустил. Ему везде дорога, везде приют. Если, конечно, на людей разбойных не нарвется.

— И здесь пошаливают? — равнодушно спросил Середин, чтобы поддержать разговор.

— А где без них? Покуда одни будут с товаром ездить, другие их тормошить беспременно станут. Хочешь — делись, а не хочешь, так и без головы останешься. Ты как, ноги не сбил?

— Есть немного, — поморщился Олег.

— Хочешь, по Десне пойдем. Может, и впрямь ладья попутная подберет. Только берега вдоль реки топкие, болотистые. Видать, лето здесь дождливое выдалось — даже лес подтопило. Я уж проверил.

— Нет уж, давай по дороге.

Под вечер набрели на скошенное поле. Видно, недалеко стоял поселок, откуда мужики приходили запасать сено скотине на зиму. Возле леса обнаружилась забытая копешка сена. Олег наскоро перекусил и забрался в самую середину стожка. За шиворот сыпалась труха, шуршали то ли мыши, то ли змеи — но Середин решил плюнуть на все и просто выспаться в почти человеческих условиях.

На третий день, уже к заходу солнца, вышли к Чернигову. Город стоял, нависая с холмов на Десну защитным валом и огромными, в три обхвата, бревнами стен. Деревянные сторожевые башни казались издали замершими часовыми в островерхих шлемах.

В предместье напросились на ночлег к доживающему свой век деду. Изба, крытая соломой, была, как видно, одного с хозяином возраста. Вдвоем с дружинником накололи старику дров, чтобы хватило хоть на первое время, разожгли печь, такую же старую, как и хозяин дома. Камни сверху разошлись, через щели пробивался дымок. Невзор выложил на колченогий стол остатки косули. Старик долго благодарил — наверное, как выглядит мясо, он уже успел позабыть, — и так же долго шамкал деснами, перетирая кусок в беззубом рту. Лавок в доме было всего две, но Невзор бросил на пол охапку сена, заготовленного стариком для единственной живности — тощей козы — и заснул раньше всех. Середин долго ворочался на жестких досках. Храпел с присвистом дед на соседней лавке, коптила печь, но было тепло, с крыши не капало, и, в конце концов, Олег забылся беспокойным сном.

Весь следующий день шел мелкий противный дождь. К полудню путники едва оставили за спиной Чернигов. Ноги разъезжались в разбитой, раскисшей колее, на сапогах налипли комья грязи. Середин уже давно перестал злиться на себя за то, что согласился идти пешком, и теперь последними словами проклинал Ингольфа, за которым приходилось гоняться чуть ли не по всей Руси. До вечера друзья одолели едва треть намеченного на день пути.

* * *

Смеркалось, Середин, остановился, смахнул с лица капли дождя. Дорога впереди терялась в серой пелене, лес по сторонам стоял мокрый, неприветливый. Березы и осины поникли, ели и те выглядели жалко: по обвислым веткам стекала вода, кора намокла и казалась черной от впитавшейся влаги.

— Дальше не пойду, хоть убей, — громко сказал ведун.

Голос его потонул в мерном шуме нудного дождя. Олег подождал немного.

— Вот прямо здесь сяду посреди дороги, и все! — пообещал он.

Из березового подлеска слева показался Невзор.

— Чего шумишь? Пойдем, я шалаш поставил.

Проваливаясь по щиколотку в намокший дерн, Середин побрел за ним.

На взгорке под раскидистым дубом Невзор соорудил шалаш: составил пирамидой длинные слеги, обложил их сверху донизу еловыми ветками. В шалаше, в небольшом углублении, он уже развел костер, пристроил на рогульках ободранную тушку зайца. Середин вдохнул аромат зайчатины и блаженно улыбнулся:

— Вот так бы каждый день.

В шалаше было тепло, дым уходил в дыру в потолке. Олег разделся, пристроил вокруг костра мокрую одежду. Невзор разделал ножом зайца, придвинул мясо Середину, сам взялся обгладывать ребра.

— Ты ешь, не смотри на меня.

— Завидую, — пробормотал Олег с полным ртом, — тебе и шалаш не нужен, и костер ни к чему.

— Нашел чему завидовать, — угрюмо бросил Невзор. — Завтра нам на другую сторону переправляться, так что набирайся сил. Десна отсюда в полете стрелы, за осинником, — кивнул он в сторону дороги. — Тот берег, вроде, повыше. Может, его не так заливает. А здесь лес пойменный, мокрый.