Царская дыба - Прозоров Александр

— Значит, от хлопот насущных освободился, сейчас позовут.

Толпа в высоких шапках качнулась в одну сторону, Зализа и Нислав двинулись было за ними, но Толбузин удержал:

— По старшинству, по родовитости заходят. А мы кто? Мелюзга безродная. Нам последними входить.

К тому времени, когда настала их очередь миновать наряженных в золото рынд, бояре успели рассесться на длинных скамьях по сторонам от трона, и сидячих мест более не оставалось. Молодежь, замеченная Ниславом, мялась по углам напротив трона, у стены с дверью.

Трон патрульному не понравился — прямая высокая спинка, квадратные подлокотники, толстые ножки. Грубая работа, тяжеловесная. Телевизор из такого кресла не посмотришь — быстро и спина, и ноги затекут. Зато царь… Мальчишка! Натуральный мальчишка лет восемнадцати, у которого еще ни усов, ни бороденки толком не растет! И даже огромная мохнатая шуба не делала его ни на йоту солиднее!

— Господи, — впервые в жизни перекрестился Нислав.

— Это кто там на меня, как на икону молится?! — поднялся с трона паренек, следом за ним поднялись со своих скамей родовитые бояре.

— То человек государев Семен Зализа со своим служивым человеком до твоей милости, государь, — приложив руку к груди, слегка поклонился Толбузин.

— А-а… — опустился на трон мальчишка, но едва бояре, следуя его примеру, коснулись скамей своими широкими задами, как он снова вскочил: — Так сие и есть тот служивый, что своими глазами бой огненный видел?

— Да, государь.

— Угу, — мальчишка сел, но мгновением спустя снова вскочил, и Нислав никак не мог понять — то ли он специально над боярами издевается, то ли у него взаправду шило в одном месте растет. — Так пусть расскажет!

Царь спустился с ведущих к трону ступеней, приблизился к гостям. Нислав ощутил болезненный удар Толбузина локтем в бок и спохватился:

— Да, было. Чего там сложного? Дорожка узкая оказалась, ливонцам деваться некуда, а у нас пятнадцать стволов, двести картечин в залпе. Как жахнет — с тропы всех, как корова языком слизывает. А пока очухиваются, как раз пищали перезарядить успевали.

— Ладно сказываешь, — кивнул царь, с гордостью оглянувшись на сидящих у стенки бояр. — А в чистом поле как, устояли бы?

— Пятнадцать, супротив трех сотен? — задумчиво протянул Нислав, и тихонько покачал головой из стороны в сторону.

— Ну а, скажем, сотня стрельцов супротив трехсот конных?

— Сперва залп, потом на бердыши уцелевших принять… Устояли бы, государь. Правда, боюсь, потеряли бы в рубке многих.

— А скажи мне, человек служивый, — отступил мальчишка, и забросил руки за спину. — А зачем нам конницу кованную, да родовитую держать, коли сотня простых стрельцов атаку трех сотен бояр сдержать может?

— Скажу, — кивнул бывший милиционер, не испытывая особой робости перед безусым юнцом. — Затем, чтобы убегающего врага догнать, за которым стрельцы не поспеют. Чтобы быстрым обходом врагу в спину или в бок ударить, чтобы лавой оборону слабую смести. Стрельцы, они как стена. Где поставишь, там врагу хода нет. Но чтобы гнать его, обходить, запугивать — это только конница может. Если ты обороняться собираешься, стрельцы хороши. Наступать — только конница.

Бояре одобрительно закивали, очень похоже оглаживая бороды.

— У меня все стрельцы на конях, — чуть ли не обиженно заявил мальчишка.

— Воюют пешими, — парировал Нислав. — В плотном строю с пищалями отбиваться хорошо. А атаковать бесполезно. Черепахой себя чувствуешь.

— Верно, верно бает, — не удержались от одобрения у стены.

— Ишь, как боярам понравилось, — хмыкнул мальчишка. — Не хотят стрельцов в войско набирать.

— Как же без них? — испугался Нислав. — Это же, блин, крепость передвижная! Что конница расчистит, туда придет и встанет. И хрен их с места сковырнешь, наших-то!

— Это с ним ты на епископа ходил? — с улыбкой обратился к Зализе паренек.

— Мир, на полвека подписанный, ноне кончился, государь, — напомнил опричник. — Грех не пощипать соседа было.

— Кто в походе участвовал?

— Стрелки вместе с боярами ходили, государь, напополам… — втиснулся с ответом Толбузин и осекся, таким холодным и жестким взглядом осадил его мальчонка: «Не тебя спрашивают, молчи!»

Увидев, насколько резко изменилось лицо паренька, каким твердым и неприступным он способен быть, Нислав понял: перед ними действительно настоящий царь.