Найти себя - Иванович Юрий

– Самую короткую и сжатую.

– Самую? – переспросил Саабер с таким недовольством, словно у него забрали любимую игрушку. – Ну, если в двух словах, то зроаки явились сюда из другого мира. А потом они же привели за собой этих вонючих кречей. Достаточно?

Свой короткий вопрос он задал с явным ехидством, видимо ожидая от меня восклицаний типа «Как?! Разве такое бывает?! Где этот другой мир?! Как туда попасть?» или нечто подобное. Но мне и так стало понятно, что когда-то злобные людоеды явились сюда из другого мира при помощи перехода. А скорее всего, и долго пользовались этим переходом, возможно и до сегодняшнего дня имеют возможность общения со своей прародиной. А значит, где-то в этой империи имеются если не башни, то некое подобие древних строений, на которых обязательно отыщутся условные символы иного мира. Да и не только иного, а и для внутренних перемещений. Однозначно, что так зроаки триста шестьдесят лет назад и попали в Сияющий курган. Если успею, то поспрашиваю на эту тему.

А пока мне удалось не только его поразить.

– Вполне. А что, сами кречи не людоеды?

– Нисколько. Они питаются только вареными овощами и специально выращиваемыми улитками.

– Хм! Сырыми едят?

– Нет, тоже варят.

В моей голове не укладывались противоречия:

– Почему тогда от них исходит такая вонь?

Пока Саабер рассматривал меня, поворачивая голову, словно курица, фыркнул самый огромный пленник:

– Потому что никогда не моются! Даже патологически боятся воды настолько, что над ней не летают. Только узкие речки пересечь могут, и не было случая, чтобы Лияну перелетели. Озера средние, и те облетают.

– Все равно не сходится, – возражал я. – Пусть и мохнатые, со слипшейся шерстью, пусть и не моются, но до такой степени издавать зловоние? Вот если бы они ели мясо или падаль, тогда совсем иное дело.

– А ты точно лишь две книги прочитал? – неожиданно спросил Миурти.

– Да, к моему огромному сожалению, – съязвил я. – Но не считайте меня за полного идиота и недоумка. Мы с наставником довольно много и часто беседовали на самые разные темы. Пусть они и не касались конкретных жизненных тем и реалий той же Моррейди, но кое-какие знания в моей голове имеются.

– Заметно, – согласился Саабер. – Нам остается удивляться, почему ты, такой умный, все еще находишься с нами и до сих пор не ушел отсюда сквозь стены.

– Можете смеяться, – согласился я, когда послышались не обидные смешки. – Главное, на вопросы мои отвечайте. Итак: что обозначают или символизируют три щита?

Опять странные переглядывания между пленниками и еле заметный кивок молодого Миурти. Словно он дал добро Сааберу вести беседу в прежнем русле.

– Трудно в это поверить, – стал рассуждать тот, словно оправдывая самого себя. – Но выросший с отшельником парень может такого и не знать. Хотя это рассказывают до того, как ребенок начинает ходить. Три щита – это основа волшбы в нашем мире. Дают умение колдовать, защищаться от колдовства противника и видеть себе подобного. Не слышал о таком?

– Не довелось, – отмахнулся я от ехидного тона. – Значит, наколки на лбу дают все выше перечисленные привилегии? Потому как тот урод-зроак сразу определил мой возраст простым касанием.

– Да нет, сами наколки ничем не помогут. Это только зроакские колдуны таким способом себя метят. Страху на нас, да и на кречи, напускают. Щиты надо собрать, принять и усвоить, а для этого надо иметь как способности вкупе со страстными желаниями, так и возможность заполучить эти щиты.

– Хм! Насколько я понял, подобные раритеты не обязательно просто твердый кусок железа?

– Ты правильно понял, Борей.

– Именно поэтому за ними и надо охотиться? – Пауза затягивалась, поэтому я продолжил: – Или откапывать? А может, просто сорвать с дерева? Или вырастить в бадье?

– Ни разу не угадал, кроме первого, – развеселился гигант. Но сам и оборвал свой смех озадаченным цоканьем языка. – Но даже при удачной охоте – мало шансов отыскать, схватить и удержать первый щит. Его потом еще нужно донести нужному человеку, и этот человек должен со щитом срастись.

– Или срастись, или человек должен его проглотить, – с педантизмом учителя философии поправил Саабер. – Но последнее не каждому дано.

– Представляю, – согласился я. – Если оно до того бегало и пряталось, да еще и в земле перепачкано.

– Ты не понял! – стал горячиться худощавый учитель, досадуя на мою тупость. – Срастись со щитом может попробовать каждый в течение нескольких часов. Если это не происходит, первый щит передается другому человеку, и так шесть, максимум семь дней. После чего первый щит погибает без своего создателя и носителя.

– И кто его создает?

– Крыса-пилап, живущее в норах животное вот таких размеров. – Саабер расставил ладони примерно сантиметров на двадцать – двадцать пять. – Ловишь или подстреливаешь крысу-пилап, снимаешь у нее вместе с кожицей щит со спины и хорошенько моешь в нескольких водах. После чего кожа отслаивается, а щит лепишь себе на любой выбранный участок тела. Если он прирастает, человек становится посвященным первого уровня. После чего должен совершенствоваться, обучаться и уже с новыми знаниями получать второй щит, который произрастает в некотором роде из первого и дает умение держать оборону от магических атак.

Ой, как сложно! Да и не верилось совершенно в такие россказни. Но виду я не подал, лишь согласно кивнул и продолжил:

– Нетрудно догадаться, что третий уровень достигается наложением на глаза третьего щита, который дает возможность просматривать не только соперника, но и все остальное. Правильно?

– В корне неверно, – под смех остальных пленников продолжил сухопарый знаток и наставник из Леснавского царства. – Для получения третьего щита претендент должен сам создать очень сложный яд и выпить его в течение определенного периода времени. Если не умер, то становится обладателем трех щитов, могущих повелевать волшбой и менять весь мир по мере своих растущих умений. Как правило, при получении третьего щита умирает до сорока процентов желающих его получить.

– Ну, жадность всегда не приветствуется, – зафилософствовал я. – Но насколько я понял, вы все как охотники наверняка имеете первый щит и можете хоть что-то сотворить. Покажете?

– Что тебе показать? – даже пригнулся ко мне гигант.

– Волшбу. – А чего мне бояться? Раз они охотники и этого не скрывают, пусть хоть удивят в последний день жизни. – Не стесняйтесь, показывайте.

Опять все засмеялись, а Саабер принялся мне терпеливо втолковывать:

– Сразу видно твою необразованность в этом вопросе. Во-первых, даже будь мы хоть все сжившимися с первыми щитами, все равно, кроме мелкой волшбы, ничего сотворить бы не сумели, как и вырваться из плена. Во-вторых, отыскать крысу-пилап считается невероятной удачей. Особенно в приграничье, где спокойно этим заняться почти невозможно. Кстати, крысы-пилап потому и расплодились на ничейных землях, что там им полное приволье при отсутствии охотников. Ну и, в-третьих, ни на одном из нас первый щит пока не прижился.