Рассказы из правого ботинка - Рудазов Александр

Да, это был великан. Самый настоящий - почти тридцать футов, впятеро выше человека. Хотя фигура отнюдь не человеческая - ноги короткие и толстые, руки длинные, неправильной формы. Живот и филейная часть необычайно велики, а вот голова маленькая, пулеобразной формы. Неуклюжий, неповоротливый, шумно дышащий, великан напоминал медведя, скверно замаскированного под человека. Могучие ножищи с трудом удерживали колоссальную тяжесть - почти пятнадцать тонн мяса и костей. Великаньи кости намного толще и крепче человеческих - при слишком большой массе животного толщина и прочность должны возрастать в геометрической прогрессии.

Но это вовсе не было животное. Да, его одежда не отличалась изящностью - он явно шил ее сам, из козьих и бычьих шкур. Но именно одежда, а не просто кое-как скрепленные лоскуты. Голову украшал меховой берет, на ногах сапоги с любовно подбитыми каблуками. Борода аккуратно острижена, полуседые волосы расчесаны. И пахло от великана куда приятнее, чем от той же графини - ее светлость не мылась уже третий месяц. В просвещенной Европе мыться не принято - вот у диких народов, вроде мавров или московитов, дело другое…

Что взять с дикарей - они же понятия не имеют, что от воды кожа тускнеет и портится.

– Ваша светлость… - узнал графскую корону на паланкине великан. Он внимательно посмотрел на Алисанду и низко поклонился. - Чем обязан вашему визиту, моя госпожа?

Голос у него оказался необычайно тихий для такой туши - густой, сочный баритон.

– Ого! - приподняла брови графиня. - Отрадно видеть, что хоть кто-то здесь знаком с правильными манерами! Как тебя зовут, великан?

– Отец назвал меня Раулем, ваша светлость, - отвесил еще один поклон хозяин этих гор. - Могу ли я предложить вам отобедать с дороги?

– Ах, нет, боюсь, у нас нет времени, - с сожалением отказалась Алисанда. - Лоренцо, приступай!

Великан несколько секунд недоуменно наблюдал, как охотники под руководством старого егеря берут на изготовку арбалеты и готовят длинные рогатины. А потом он нерешительно спросил:

– Ваша светлость, что все это значит?

– О, не тревожься! - рассеянно махнула рукой графиня. - Я позабочусь, чтобы ты не очень страдал.

– Вы… вы хотите меня убить?! - начал проявлять признаки гнева Рауль. - Но за что?!

– Ах, ну право же, у меня нет времени объяснять, я слишком тороплюсь! - досадливо поморщилась графиня. - Так мало времени, и так много нужно еще успеть! Заказать новое платье, распорядиться насчет обеда, наказать слуг… кстати, Лоренцо, когда вернемся, сходишь к Гансу и скажешь, что я приказываю тебя выпороть. Ты был непочтителен сегодня.

– Да, ваша светлость, - покорно наклонил голову старик, спуская тетиву. - Как прикажете.

Одновременно с Лоренцо щелкнули еще несколько арбалетов и тонкие, но очень острые стрелки понеслись к великану.

Рауль рефлекторно поднял руку, закрываясь от смертоносных болтов. В предплечье впилось сразу четыре железных шипа - в такую крупную цель нелегко промахнуться.

Когда рука великана опустилась, все невольно попятились назад. Крохотные глазки тридцатифутового детины медленно наливались красным. Кровяные прожилки лопались, щедро заливая зрачки гибельным багрянцем. А потом Рауль утробно зарычал и медленно зашагал вперед.

Шагал он медленно, но каждый его шаг был впятеро больше человеческого. Охотники не успели даже перезарядить арбалеты, как их настигло скорое возмездие. Лоренцо ухватился было за рогатину, но бросил быстрый взгляд на гороподобное существо, заслонившее свет солнца, плюнул и сделал единственное, что еще мог - бросился бежать. В принципе, примерно такого исхода он и ожидал.

Огромная ножища с размаху ударила ближайшего охотника, отшвыривая в сторону уже измочаленный труп. Одновременно с этим Рауль схватил второго за голову, и ударил им, как дубиной, сбивая с ног еще двоих. Несчастный охотник не выдержал такой «смены профессии» - в руке великана осталась только голова, остальное просто оторвалось.

Не обращая внимания на копья и рогатины, великан яростно сокрушил всех охотников, пришедших по его душу. После этого он раздавил паланкин, затоптав парочку пажей, расплющил одну из камеристок, и громогласно заревел, провожая взглядом всех прочих. Уцелевшая свита улепетывала со всей возможной скоростью.

Часть псов погибли под каблуками взбешенного великана, а часть разбежалась. Соколиха надсадно закричала и устремилась в небеса. Охотиться ей больше не хотелось.